Бесы Черного Городища
Шрифт:
— С чего вы взяли? — опешил Алексей. — Федор Михайлович ни разу не упомянул, что вы готовитесь на учительницу. Сведения я получил из других источников.
— Каких же? — язвительно справилась Лиза.
— Заслуживающих доверия, — парировал Алексей и, чтобы смягчить ответ, улыбнулся:
— Но очень вам симпатизирующих.
Лиза искоса подозрительно посмотрела на него, но, видимо, ссора не входила в ее дальнейшие планы, поэтому она вполне мирно произнесла:
— Впрочем, мне это абсолютно неинтересно. Я приехала, чтобы пригласить вас прокатиться за город в субботу или в воскресенье, как у вас получится со временем. Правда, ехать туда довольно
— Да, да, — оживился Алексей. — Это где-то в районе сопки Бритый Лоб. Мне извозчик вчера рассказывал легенду о побеге Ваньки Каина из-под стражи. Якобы он скрывался в тех местах от погони.
— Про само Городище тоже ходят легенды. Местные инородцы считают, что там обитают злые духи гор и оно давно уже проклято шаманами. А Ванька не внял предупреждениям, поселился в заклятых скалах, сколотил банду и принялся чинить разбои на большой дороге. Вот духи разгневались и превратили всех в камни. Вы потом увидите, в самом центре Городища находится скала Братья. Говорят, у Ваньки Каина имелся друг, который настолько был ему верен, что сам сдался в руки полиции, чтобы вместе с Ванькой на каторгу идти. Он, дескать, и помог ему бежать. Оба так и окаменели в обнимку.
И сейчас это две скалы, абсолютно похожие друг на друга, только одна чуть ниже второй.
— А мне рассказывали, что побег организовала дочь плац-майора, начальника тюрьмы.
— Это самая романтическая история из всех, — засмеялась Лиза, — но я слышала и другие. К примеру, рассказывают, что Ванька умел сквозь стены проходить и в мелкую мошку превращаться. Ускользал якобы сквозь любую маломальскую щель…
— А вам, Лиза, не кажется, что о достойных людях мало слагают подобных преданий и сказаний, все больше воров и разбойников прославляют?
— Кажется! Еще как кажется! — с горячностью в голосе произнесла Лиза. — Знаете, папенькино воспитание дает свои плоды. Я решила собрать все легенды о Ваньке Каине, литературно обработать и, если получится, издать. Ваш приятель Желтовский обещал помочь. Он теперь редактор газеты и имеет большие связи среди меценатов.
— Да уж знаем про его связи! — засмеялся Алексей. — Я, конечно, мог бы вам посоветовать не слишком рассчитывать на Желтка. Но вы же не послушаете меня…
— Не послушаю, — с готовностью согласилась Лиза и как ни в чем не бывало продолжала интересную ей тему:
— Я тоже задаюсь вопросом, почему у нас так любят воспевать тех, кто шалит на больших дорогах, вырезает и грабит целые обозы?
— А тут даже думать не надо. — Алексей прикрикнул на лошадей, которые незаметно с рысцы перешли на шаг и, похоже, норовили совсем остановиться, так как заметили обширный и очень аппетитный, на их глаз, газон, расположенный перед входом в сад Пожарного общества. Лошади опять перешли на рысь, а Алексей попытался выразить свою мысль наиболее доходчиво. Чего греха таить, на уровне подсознания он до сих пор считал Лизу несмышленой, склонной рассуждать на пустые темы барышней. И хотя сегодня она уже не раз доказала обратное, Алексей с трудом избавлялся от прежних установок. — Закон в России в народном понимании всегда был гнетом, который только давит, дубинкой, которая больно бьет, мечом, который карает. У нас не принято искать защиты у закона, у нас привыкли его бояться, обходить всякими правдами и не правдами и, по возможности, игнорировать и не выполнять. А те,
— Ну вот, — засмеялась Лиза, — оседлали своего любимого конька. Что делается! — Она в деланом ужасе развела руками и округлила глаза. — Дома только и слышишь: «Жулики, разбойники, конокрады…» На прогулку едва вырвалась, ан нет, тут то же самое… Вы что, сговорились с Федором Михайловичем испытывать мое терпение?
Алексей хотел огрызнуться и напомнить Лизе, кто первым завел разговор о Ваньке Каине, но, против обычая, решил перевести разговор в более мирное русло.
— Честно сказать, у меня эти разговоры вот где сидят! — И он весьма выразительно похлопал себя по шее. — Давайте поговорим о чем-нибудь более приятном. К примеру, почему вас тянет в Черное Городище? Что в нем замечательного?
— О! Это удивительно красивое место! — Лиза всплеснула руками и даже покраснела от удовольствия. — Совершенно дикие скалы и тайга! Представляете, весной под одним из Истуканов обнаружили берлогу, а в ней — медведица и два медвежонка! Шуму было! Криков! Она бросаться стала, рычать! Ужас!
— Убили ее?
— Нет, что вы! — Лиза счастливо улыбнулась, словно только что своими руками спасла жизнь медведице и ее мохнатому потомству. — Кто ж ее с детишками тронет? Порычала она сердито, а потом ушла. А медвежата впереди нее, как мячики, катятся. Мать их лапой подгоняет, а они огрызаются.
Потешные, спасу нет!
— Лиза, — очень строго спросил Алексей, — с кем вы там бываете? Надеюсь, это вполне приличная компания?
— Не изображайте из себя строгую тетушку! — рассмеялась она. — Вам это совсем не идет. А компания и вправду приличная. Много молодежи, но встречаются люди среднего возраста. Учителя гимназии, студенты, гимназисты… Бывают политические, они зачастую держатся своим кружком, но среди них тоже есть славные личности.
— И все эти личности лазают по скалам?
— В их кругу принято говорить «ходить». И они действительно не ходят, а бегают по скалам, представьте себе, в самых обыкновенных калошах. Привяжут тесемочками к ногам, чтобы те не сваливались, и носятся себе вверх-вниз, словно по мостовой. Камни там шершавые, хорошо держат подошву с тонкой насечкой. Если вы пожелаете съездить со мной в Черное Городище, лично убедитесь, какое живописное зрелище представляют эти восходители. Жилетки в узорах, фески, кушаки аршин этак в пятнадцать, они их используют для поддержки. Но скалолазы крайне редко пользуются помощью своих товарищей, разве что в исключительных случаях. Некоторые все скалы могут пройти с завязанными глазами. А тем, кто сумел это проделать, вручают в награду феску. У каждой группы они своего цвета. У волковских — красные, у беркутов — голубые, у каратаевских — желтые. И обряды тоже свои. Тем, кто первый раз поднялся на Братьев, причитается десять ударов калошей по мягкому месту. Даже барышням не делают исключения.
— Господи, Лиза! — Алексей снова забыл, что взял на себя роль кучера, и лошади остановились около очередной лужайки с сочной травой. — Что я слышу? Как я понимаю, вы тоже вошли в число этих барышень?
— А почему бы и нет? — посмотрела на него с обидой девушка. — Чем я хуже других? На Братьев с завязанными глазами я пока не поднималась, но думаю проделать это в ближайшем будущем.
— Федор Михайлович и Анастасия Васильевна знают о ваших подвигах?
Лиза покраснела, замялась и ответила, не поднимая глаз: