Бесы города пыли
Шрифт:
– Илья, ты чего? – спросила одногрупница.
– Это уран?!
– Ну не сам уран, а его раствор, – спокойно ответила девушка.
– В смысле? Это уран!
– И что?
– Эти идиоты доверили мне уран!
– Так это раствор, ты с ним ничего не сделаешь, – засмеялась девушка, но мне почему-то не полегчало.
– Да я пару месяцев назад пиво пил с пацанами в подъезде, а они вот так просто: «Держи уран».
Она засмеялась, и меня понесло на юмор. Ситуация, согласитесь, и правда комичная. В итоге я не смог сдать эту лабораторную в конце пары.
– А когда можно будет пересдать работу? – спросил я преподавателя.
– Да мне все равно, времени предостаточно, у нас ещё двадцать пять лабораторных. Мне некогда.
Я молчал,
– Ладно, приходи в субботу. Ко второй паре, я задержусь ради тебя, проверим твои знания, да и вообще стоит ли идти тебе навстречу.
Преподаватель сделал пометку в журнале возле моей фамилии. Я поблагодарил как можно искренне. Выходя из кабинета, я вспомнил, что работаю в субботу. Хотя наверняка у преподавателя были какие-то планы на субботу (по работе), ибо я не верю, что он, мужик на вид лет сорока, пошёл навстречу первокурснику, который пару месяцев назад пил пиво с пацанами в подъезде. Да и одет я был «по-подъездному». Но все же я отнёсся к этой договорённости с воодушевлением.
«Он думает, что умнее. Думает, лоха нашёл? Ну ладно…»
– Лёня, попрощайся с братом! Михалыч и я уходим на задание.
Я схватил шарф соседа и направился к выходу с небольшой картофелиной в одной руке и кактусом – в другой. Минут тридцать на трамвае. Гипермаркет «Obi». Суббота. Ноябрь.
Зашёл в ларёк на остановке. Купил бутылку негазированной «BonAqua» и пачку синего «BOND». Затем вышел на улицу и закурил. Было довольно поздно. Дома засыпали, город – наоборот. Я натянул шарф на лицо и сделал шаг, затем второй… Попытался затянуться, но уткнулся сигаретой в шарф. Выматерился, выкинул сигарету, улыбнулся. Когда я подошёл к служебному входу гипермаркета, то улыбнулся ещё шире – у входа стояла машина моего начальника. Начальника охраны, который две недели прятался от меня, кормя завтраками про зарплату. Отослал к секретуткам, которые «ничего никогда не знали», не отвечал на мои звонки. «Ничего, Михалыч устроит твоей жопе проблемы», – подумал я.
Остановившись перед машиной, я прислушался, но ничего не услышал, кроме своего испуганного дыхания и биения сердца, отплясывающего дикий DubStep.
Недели две назад, когда я сказал, что увольняюсь, начальник ответил: «Отработай ещё два дня». Но я правда никак не мог выспаться и доделать лабораторные по химии в срок. Когда исчез я, исчез и он – начальник. В последний раз, когда я штурмовал его кабинет, секретутка сказала, что его нет. Позднее, когда я сидел на улице и курил, он вышел из той же двери. Я был неподалёку, но не в его поле зрения. Сначала я встал, чтобы окликнуть его или потушить об него бычок, бог знает, но потом замер. Он подошёл к своей машине и, пошарив по карманам, выругался, затем просто отогнул переднее боковое стекло на себя и открыл дверь изнутри…
«Наверно, гад, разбивал стекло и поставил эту пластмассу на время», – подумал я, отогнув её на себя как-то в ноябре, в субботу. Открыл дверь и сел за руль. Хотел разбить приборную панель, но передумал – жалко машину стало. Покурил, чтобы слегка успокоиться. Затем вышел и засунул картофелину в выхлопную трубу. Открыл бензобак, открыл «BonAqua», попил и остатки вылил в бак. Достал Михалыча, сказал: «Устрой его жопе проблемы». Затем начал втирать иголки в обшивку водительского сиденья. Машина правда была хороша – Toyota Mark II, 1989 года выпуска. Серебристой красавице просто не повезло с хозяином. Боже, как хорошо, когда плохим людям плохо, подумал я, хотя многие, возможно, так подумают про меня. Работы в «Obi» хватило только на одну главу, оно и к лучшему.
3
Уральский федеральный университет. Замок! Кладезь знаний! Обитель мудрости с баранами и лобстерами вместо студентов! «Лобстерами» мы называли студентов, которые любили учиться. Приведу пример одного такого.
– Здравствуй, Вова.
– Здравствуй.
– Как дела?
– Хорошо.
– Что ел в столовой?
– Кашку и котлету.
– Здорово тебе. А почему куриную?
– Мама велела покупать куриную.
– А почему?
– Она дешевле.
Вроде парень беспокоится о своём бюджете, но к описанию добавим его реденькие усики, произношение слюнтяя, нелепый вид, поведение… Да и взгляд на жизнь. И бесконечную тягу к точным наукам.
Следующая ситуация.
Перерыв между парами. Я пачкаю ручкой оборот тетради. Слушаю музыку. Отдыхаю от физики, в то время как «лобстеры», собравшись вокруг парты, решают интереснейшую задачу по той физике, от которой я так пытаюсь отдалиться на время перерыва. Им правда интересно. Это меня и пугало. Самое печальное, им ничего не светило кроме работы по специальности. Ни бизнес, ни политика, а уж тем более шоу-бизнес. Ведь как говорил мой отчим: «Чтобы быть успешным в политике и в карьере, необходимо просто быть дерьмом. Предавать и сдавать всех, начиная родными и заканчивая случайными знакомыми. Именно поэтому без угрызения совести с удовольствием бы разрядил пулемётную ленту в наших депутатов, потому что каждый из них и плаценты матери не стоит. Стрелял бы, пока ствол не начнет плавиться. Если же ты просто хочешь заработать, иди и работай. Хочешь иметь больше денег – иди учиться. Если хочешь, научишься предавать и изощрённо воровать, и у тебя никогда не будет потребности в деньгах». И я верю его словам. Они не способны пойти по головам. Кишечник тонковат – обидеть кого-либо! Глупо жечь костёр у своих ног.
Мне приходилось терпеть юмор этих мастеров. Их тощие задницы, но толстые очки. У них броня шириной в их гениальность, им отчисление не светило из-за одного только вида. А меня могли выгнать даже до первой сессии. Вот я и давал им пищу для мозгов в виде своих домашних заданий. И если один из них получит Нобелевскую премию, то я гордо заявлю: «Я внёс свою лепту в становление этого высокоуважаемого мудака!»
Все же общаться с «лобстерами» приходилось. Временами срывался на них, временами даже находили общие темы, и они казались не такими занудными, какими, по сути, были. Я же помаленьку начал обрастать знакомыми в общаге. До сих пор помню двух пацанов, которые, что один, что другой, завидев меня за километр, радостно бежали ко мне и энергично трясли руку, расспрашивая, как мои дела. Я же всеми силами пытался не выдать ни словами, ни действиями, что я их не помню, даже не знаю, кто они. До сих пор понятия не имею, кто это был, но парни были рады меня видеть, и я подыгрывал им. Возможно, я задавал им хороший тон бодрости и радости, иными словами – делал их день. Да ради бога! Мне что, жалко? Пацаны меня веселили всегда, без исключения.
Необходимо рассказать ещё про одно знакомство, потому что впоследствии этого человека стало очень много в моей жизни на протяжении всей учёбы.
День был совершенно обычный. Один из многих дней, когда не происходило ничего, да и не могло произойти, потому что не удивило бы ничего. Скучный до колик в животе и безрадостный до сухости во рту. Я валялся на втором ярусе кровати, сменив сотню положений «лечь поудобнее», пытаясь дочитать бесконечно нудную, как весь день (да как вся жизнь!), главу очень закрученного романа. Глава не заканчивалась, я злился на автора, но не собирался сдаваться под конец книги.
Лёжа на спине поперёк кровати, я задрал ноги на стену, голова свисала с кровати. Я уже хотел очередной раз переменить позу – голова наливалась кровью и начинала болеть…
Входная дверь с грохотом открылась, и в комнату въехала девушка на велосипеде (напомню: пятый этаж); просвистев мимо меня, она врезалась в стол. Я, не двигаясь, смотрел на неё сверху вниз, она же для меня была снизу вверх перевёрнута. Девчонка, хохоча, начала болтать и извиняться перед соседом. Тот растерянно что-то лепетал, даже не прожевав бутерброд. Девица, не переставая противно хихикать, выкатила велосипед, не сказав мне ни слова. Сосед проводил её до выхода, чуть поболтал с ней и попрощался. Я опять уткнулся в книгу.