Беттина

Стил Даниэла

Вглядываясь в нее, он очаровывался ею все сильней. Как много ей довелось изведать. Она даже стала старше выглядеть, заговорив о своей жизни. Она очень красивая, такой женщины он еще не встречал.

— А вообще-то, — продолжала Беттина, — я думаю, что многие женятся или выходят замуж ради удобства и общения.

— Вы тоже?

— Отчасти, — улыбнулась она и откинула голову на подушку, полуприкрыв глаза. — Но я была влюблена.

— В кого? — спросил он почти шепотом.

— В человека, которого звали Айво Стюартом. — Беттина продолжала говорить, глядя в потолок, потом перевела взгляд на доктора. —

Не знаю, будет ли вам, это интересно, но он много лет был издателем «Нью-Йорк Мейл» и совсем недавно отошел от дел.

— И он стал вашим мужем? — удивился Джон. Видимо, слова Беттины произвели на него совсем не то впечатление, какого она ждала. — Как вы с ним познакомились?

Он до сих пор не мог понять ее, не мог вместить в себя то, что она рассказывала. Да, она работала в каком-то гастрольном шоу, но откуда тогда в ней эта светскость, это королевское достоинство? Каким образом девушка из разъездного театрика могла выйти замуж за газетного магната? Или она лжет? А может, она и впрямь сумасшедшая? Может, надо провести углубленное обследование?

Беттина снисходительно улыбалась, глядя на врача.

— Тогда надо все рассказать с самого начала. Вы слыхали когда-нибудь о Джастине Дэниелзе?

Глупый вопрос. Беттина задала его просто так. для эффекта.

— Писатель?

Она кивнула.

— Да. Он — мой отец.

И она охотно поведала ему историю своей жизни, во всех подробностях. Ей, правда, было необходимо выговориться.

Когда она закончила рассказ, не пропустив ни одной существенной детали и поделившись надеждами и мечтами, он спросил:

— И что теперь, Беттина?

Она открыто посмотрела ему в глаза.

— Кто знает? Думаю, мне надо начинать новую жизнь.

Но за спиной — груз прожитых лет. Трудно с такой тяжелой ношей все начинать сначала. Вот она рассказала ему все, а легче не стало.

— Почему вы остановили свой выбор на Сан-Франциско?

— Не знаю. Под влиянием момента. Вспомнила, как мне здесь было хорошо. Кроме того, меня здесь никто не знает.

— А вы не боитесь этого? Беттина улыбнулась:

— Боюсь немного. Но сейчас от этого даже легче. Иногда хорошо жить в полной безвестности. Здесь я все начну сызнова. Я смогу быть просто Беттиной Дэниелз, чтобы понять, чего я на самом деле стою.

Он серьезно посмотрел на нее.

— Во всяком случае, чтобы забыть, кем вы были прежде.

Беттина взглянула на Джона и поняла, что он заблуждается.

— Дело не в этом. Все, что было в прошлом — это не зря. И я не отрекаюсь от прежней Беттины. Разве что последнее замужество было ошибкой. Но когда я жила с отцом, — она замолчала, подыскивая нужные слова, — это была необыкновенная жизнь. Я бы ее ни на что не променяла. Джон с сомнением покачал головой.

— Вы не испытали того, что бывает в жизни нормальных людей. У вас не было любящих родителей, простой домашней обстановки, вы не дружили со сверстниками, не общались с ними вне школьных стен. Вы не учились в колледже, где могли бы встретить хорошего парня и выйти за него замуж. Вас окружали странные, эксцентричные люди шоу-бизнеса, много старше вас. Жизнь ваша была наполнена кошмарами.

— Вы чересчур сгущаете краски, — обиделась Беттина. Неужто история ее жизни производит на людей такое впечатление?

Кажется безобразной, фатовской? А может, так оно и было? От горькой обиды захотелось плакать, но распускаться было нельзя.

А Джон в этот момент опомнился. Что же он делает? Она — его пациентка, а он травит ее. Он виновато посмотрел на Беттину и взял ее за руку.

— Простите, я не должен был этого говорить. Не знаю, как вам объяснить, но все, что вы рассказали, произвело на меня такое гнетущее впечатление. Мне горько, что вам пришлось пройти через все это, и я искренне озабочен тем, что с вами будет.

Беттина недоуменно посмотрела на него, все еще переживая несправедливую обиду.

— Благодарю вас, хотя вам не за что извиняться. Вы имеете право высказать свое мнение. Как я уже сказала, я собираюсь обосноваться в вашем городе, и я хотела бы иметь в вашем лице не только врача, но и друга.

Да, наступила пора узнать, как живут остальные, «нормальные», как сказал бы Джон, люди.

— Надеюсь, так и будет. Но я действительно очень сожалею. У вас была трудная жизнь, и вы заслужили право на лучшую долю.

— Кстати, а откуда вы родом?

— Из Сан-Франциско. Я прожил здесь всю жизнь. Здесь вырос, здесь учился в Стенфордском университете. Все вполне заурядно, а точнее сказать, спокойно и нормально. Когда я сказал, что вы имеете право на лучшую долю, я имел в виду любящего, без вредных привычек, здорового и душой и телом мужа, который не был бы вчетверо, а то и впятеро старше вас, двоих детей и приличный дом.

Беттина метнула на него недобрый взгляд. Неужели он не понял, что в ее жизни было много прекрасного, и какова бы она ни была — это ее жизнь?

Он, словно прочитав что-то в ее глазах, спросил:

— Надеюсь, вы не собираетесь опять искать работу в театре? Она покачала головой.

— Нет, мне надо начинать мою пьесу. Ему это не понравилось.

— Беттина, почему бы вам не устроиться на постоянное место? Думайте о чем-нибудь попроще. Вы можете найти работу в конторе, в музее, в страховой компании. Там вас будут окружать счастливые, неиспорченные люди. И ваша жизнь быстро станет на нормальные рельсы.

Беттине никогда раньше не приходило в голову стать страховым агентом или музейной смотрительницей. Это не для нее. Все, в чем она понимала толк, — это литературная и театральная работа. Но, может быть, он и прав? Может, все это — ненормально, и ей следует держаться подальше от этого? Ах да, чуть не забыла.

— Помогите мне найти опытного адвоката.

— Непременно, — с улыбкой обещал Джон и что-то записал в блокнот. — Один из моих лучших друзей. Сет Уотерсон. Рекомендую, он вам очень понравится. А его жена — медсестра. Мы с Сетом вместе учились в школе, а после — в Стенфорде, но, конечно, на разных факультетах.

— И он, разумеется, неиспорчен и без вредных привычек? — съязвила Беттина.

— Да, .и скоро вы убедитесь, что это не так уж плохо, — спокойно ответил Джон и склонил голову, словно обдумывая что-то. Он не был уверен, правильно ли поступает, но все-таки решил попробовать. Так надо. — Беттина, — начал он и опять нерешительно замолчал. Она ждала, что он скажет. — Я хочу предложить вам кое-что, пусть это не покажется вам неэтичным, это для вашей же пользы.