Бей и беги
Шрифт:
— Комната 27 или 29 свободны?
Он оглянулся через плечо на ключи на щите и, не убирая пальца с купюры, левой рукой снял с крючка ключ от комнаты 29.
Он положил его передо мной, а затем молниеносным движением схватил с конторки десять долларов.
— Два доллара за ночь, — сказал он. — Комната неплохая, во всяком случае, лучше, чем его.
Я отсчитал два доллара и взял ключ.
— На случай, если я просплю, — сказал я, — позвоните мне в номер в половине седьмого.
— О’кей, —
Коридор был тускло освещен. В него выходили обшарпанные двери, а ковер, по которому я шел, истерся до толщины бумажного листка. Пахло капустой и немытыми телами. Было совершенно очевидно, что «Вашингтон» был отнюдь не самым первоклассным отелем Палм-Сити.
Дойдя до комнаты двадцать семь, я стал ступать осторожней и остановился у двери номера 28, прислушиваясь. Оттуда не доносилось ни звука. Я подошел к своему номеру, отпер дверь и вошел. Нащупав на стене выключатель, зажег свет, закрыл дверь и огляделся.
Это была маленькая комната, очень убого обставленная, хотя и относительно чистая. Над кроватью висел рисунок женщины с крыльями, которая стучала сжатыми кулачками в обитую железом дверь. Она, вероятно, изображала любовь, запертую в темнице, и если любовь действительно походила на нее, то хорошо, что дверь выглядела такой надежной.
Я сел на кровать. На моих часах было без десяти три, и я внезапно почувствовал, что смертельно устал.
Меня подмывало улечься прямо в одежде и поспать хоть чуть-чуть, но в это время я услышал, как за стеной сняли телефонную трубку.
Я прислушался.
Человек, записавшийся внизу как Тернер, сказал;
— Пришлите мне наверх бутылку шотландского виски и немного льда.
Минут через десять, показавшихся мне часами, я услышал неторопливые шаги по коридору. Я подошел к двери своего номера и подождал. Из бумажника я достал пять долларов. Это была ночь трат.
Когда официант очень медленно добрался наконец до номера 25, я вышел в коридор и преградил ему путь.
Я вынул пять долларов так, чтобы он видел их, протянул их ему, а сам в это время забрал у него поднос.
Он схватил деньги, как голодный тигр хватает кусок мяса, потом невидящим взглядом посмотрел на меня, медленно повернулся и пошел обратно.
Я поставил поднос на пол у номера 28 и постучал в дверь.
— Кто там? — раздалось из-за двери.
— Официант, — сказал я и прислонился к двери всем телом. Я слышал, как он пересек комнату, повернул ключ в замке и открыл.
Я перенес на дверь весь свой вес. Она резко распахнулась, и Тернер, или Эд, или кем он там был, отскочил назад, а я оказался в комнате.
Для человека, приближающегося к шестидесяти,
Я толкнул его, и он упал на кровать. Его рука накрыла пистолет. Я схватил его за руку. Некоторое время мы соревновались, кто сильнее, но на моей стороне была молодость.
Я вытащил у него из-под ладони пистолет и встал на ноги, прежде чем он успел сесть на кровати. Когда он сел, то оказался под дулом пистолета.
— Расслабьтесь, — сказал я, стараясь дышать ровно. — Я хочу поговорить с вами.
— Кто вы такой, черт вас дери? — спросил он низким срывающимся голосом.
— Это не имеет значения, — ответил я. — Там, за дверью, есть кое-что выпить. Если бы вы втащили все это сюда, мы могли бы побеседовать.
Он принес поднос и, пока он разливал виски, я закрыл дверь и запер ее на ключ.
Он проглотил виски залпом и налил еще.
— Мне со льдом, — мягко сказал я.
Он тяжело уставился на меня.
— Кто вы такой? Что вам надо? — проворчал он, отводя глаза. Вид у него был растерянный.
— Я буду спрашивать, а вы отвечать, — сказал я, стараясь говорить как можно тверже. — Почему вы не позвонили в полицию, когда обнаружили труп?
Краска сбежала с его лица, и только красные прожилки выделялись еще резче.
— Вы знаете, что с ней произошло? — воскликнул он.
— Знаю. Я видел, как вы входили и выходили. Почему вы не позвонили в полицию?
— Какой от этого толк, — сказал он, отводя глаза.
— Как вас зовут?
— Тернер. Джон Тернер.
— О’кей, если вам так удобнее, — согласился я и поднял пистолет. Он был тяжелый и держать его было неудобно. Я читал о таких пистолетах в детективных рассказах, но держал его в первый раз.
— Встаньте и отойдите к стене. Я позвоню в полицию.
Немного виски выплеснулось у него из стакана и облило колени.
— Подождите, — сказал он хрипло. — Я ничего обо всем этом не знаю. Я ее просто нашел. Кто-то ударил ее по голове.
— Как вас зовут?
— Эд Натли. Я ее поверенный.
Это было похоже на правду. Я вспомнил, что Долорес упоминала поверенного.
— Почему вы не вызвали полицию?
Он выпил еще немного.
— Я собирался позвонить в полицию, — пробормотал он. — Как только оправился бы от шока, собирался им позвонить.
— Так позвоните сейчас, — сказал я, надеясь, что виски не сделало его столь безрассудным, чтобы последовать этому совету.
Эд Натли поставил стакан, и я подумал, что сейчас он действительно позвонит в полицию. Но он вынул помятую пачку сигарет и закурил.