Бейкер-стрит на Петроградской
Шрифт:
— Игорь, зачем я буду повторять Пашенную? Какая я Салтычиха?
— Традиций Малого театра мы постараемся не коснуться»! — восклицаю я.
— А чего коснемся?
И тут я напрягаю всю свою филологическую образованность:
— Островский написал «Волков и овец» под впечатлением судебного процесса в Москве над игуменьей какого-то подмосковного женского монастыря, где-то под Серпуховом — постриженной баронессой Прасковией Розен, занимавшейся подлогами, фальшивыми бумагами, перекупкой...
— Розен? — спросила Алла
—
— Главное, что не Салтычиха, — подвела черту Алла.
Этого было достаточно. Она согласилась сниматься.
В фильме «Русские деньги», где Демидова играет главную роль, заняты и другие прекрасные актеры — Юрий Гальцев (не обращайте внимания на «Аншлаг»), Леонид Мозговой («Гитлер», «Ленин»), Нина Ургант, семейная пара — Алексей Гуськов и Лидия Вележева, очаровательная русская вдовушка Зоя Буряк, пока еще мало замеченный Вадим Сквирский...
Демидова, конечно, не бытовая актриса. Вы ее не заманите на простые, внятные и проходные роли. Ей необходим «перчик».
Вспомните: Спиридонова в «Шестом июля», нацистка в «Щите и мече», Лиза Протасова в «Живом трупе», Катлин-ясновидящая в «Легенде о Тиле», леди Марлборо в «Стакане воды», наконец, Раневская у А. Эфроса в «Вишневом саде»...
Так случилось и на Таганке, где «реальный» театр Николая Губенко был ей не по душе, и поэтому она ушла.
Ее особый дар заметил и развил греческий режиссер Терзопулос — античные трагедии надолго увели актрису из отечественного репертуара.
До «Волков и овец» (в прокате — «Русские деньги») был фильм «Письма к Эльзе».
Сочинение Аркадия Владимировича Высоцкого я обнаружил на сценарном конкурсе, вцепился в него, позвонил автору, спросил — не отдал ли он его кому-нибудь из режиссеров.
«Пять лет предлагаю... Никто не берет...»
Демидовой была предложена едва заметная роль дамы-адресата, получающей письма в психиатрической клинике от нашей главной героини — юной Ольги, ставшей вдовой «нового русского». Демидова-Эльза появляется лишь в конце фильма, но играет так ярко, странно и необычно, так запоминается, что в результате на фестивале «Кинотавр» получает приз за лучшее исполнение женской роли.
Рядом с ней в фильме снималась совсем юная, семнадцатилетняя, Юлия Маврина, студентка третьего курса Петербургской театральной академии — наивная и искренняя. В финале фильма они сидят рядом — зрелое мастерство и талантливая дебютантка.
На Жоэля Шапрона — отборщика Каннского фестиваля — наша картина не произвела никакого впечатления. Хорошо хоть, досидел до конца, что с ним редко бывает.
Зато на Международном фестивале в Дели мы получили за картину главный приз — «Золотого павлина». Был еще приз «Сталкера», номинация на «Золотого орла»...
До «Писем к Эльзе» была «Пиковая дама», про которую я уже рассказывал и где Алла наслаждалась пушкинским текстом, педалировала одной ей известные тонкости прозы. Она ведь замечательная
Роль Лоры Лайонс, странной дочери сумасшедшего фермера (Сергей Мартинсон) в «Собаке Баскервилей», — вроде бы эпизод. Но этот эпизод держит сюжет на протяжении всей истории, за ней стоит тайна баскервильской собаки. Демидова, понимая это, ведет себя многозначительно и таинственно. Она придумывает себе деталь — длинный мунштук с зажженной сигаретой, странный тон разговора, модерновый жакет, ориентальный интерьер... И запоминается зрителю.
Однажды Андрей Тарковский, который снимал Демидову в «Зеркале», сказал о ней странные слова: «Хочу работать с Демидовой. Но нет... Она слишком чувствует себя хозяйкой на площадке».
Это слова режиссера-«архитектора», строящего свой фильм по четким чертежам, где актерам отведена роль элементов этой конструкции. Конечно, «блоки», «панели» и «кирпичики» не могут быть хозяевами строительной площадки.
На самом же деле Алла Сергеевна прекрасный и внимательный сотрудник. Четырежды она соглашалась сниматься у меня, и всякий раз в результате долгого совместного поиска острого, яркого решения. После того, как она говорила «да», я уже был спокоен.
На съемочной площадке Демидова всегда была незаметна, пила чай или кофе в сторонке, кормила своего пекинеса Микки, крошки доедали воробьи и голуби. Но всегда была готова войти в кадр.
Демидова — «лодка-одиночка». Вспомните ее театр одного актера «А»... Она всем говорит «вы». Мне кажется, что даже своим актерам-однокурсникам она не «тыкала».
На «ты» — только со своим мужем, Владимиром Ивановичем Валуцким, сценаристом и писателем.
Она — кочевник, путешественница. Любит Париж и Афины, ее многое связывает с этими городами — Антуан Витез, Джорджо Стреллер, Виктор Некрасов, Теодор Терзопулос...
Несколько лет назад наша студия «Троицкий мост» увязалась за Аллой Сергеевной ездить по Европе, в ее любимые Францию, Грецию. Мы сделали серию телевизионный передач «Путевой дневник Аллы Демидовой». Однако эти передачи не были востребованы основными каналами. Основные каналы любят делать такие вещи сами. Но эти выпуски хорошо смотрела провинция. Надо бы издать эти интересные тексты, которые она импровизировала перед телекамерой.
Впрочем, она сама пишет серьезные, глубокие книжки.
Алла дружила с Иннокентием Смоктуновским.
Что значит «дружила»? Они тяготели друг к другу — одинокие художники. А встречались в кадре лишь трижды — у Леонида Пчелкина в телеспектакле по «Дачникам» М. Горького, где были мужем и женой, да у Ильи Авербаха в «Степени риска» и у меня — в «Пиковой даме». В наших работах у них не было общих сцен.
Она собирает картины, знает французский...
Как-то, гуляя в Репине под Петербургом, Алла сказала: «Вот кривая береза на осыпавшемся склоне. Она красивее Парфенона, потому что она есть природа, сама естественность...»