Без царя в голове
Шрифт:
— Ах, ты так, — запыхтел Иван и заставил царя выскочить из кресла.
Боярин отшатнулся, но важный документ удержал под ручкой, дабы не сорвать подписание и не обидеть дорогих гостей. Царь застыл в нелепой позе, отклячив зад в сторону послов, с вытянутой в сторону документа рукой. Вторая рука отчаянно размахивала и норовила за что-нибудь уцепиться, чтобы перетянуть царя на свою сторону. Ноги при этом выписывали причудливые кренделя, словно царь никак не мог решить, идти ему прочь или оставаться на
— Все равно подпишу, назло тебе подпишу, — пыхтел царь, смешно тряся головой в разные стороны.
— Ты же… говорил… что… важные дела… потом… не сразу… — сквозь зубы цедил Иван, воюя на всех фронтах, отбивая царские атаки на левую руку и голову, обходя царя на флангах и подбираясь попеременно то к ногам, то к правой руке.
— А это… не важное… дело… — тужился царь, судорожно дергаясь от Ивановых финтов и набегов. — Важное дело… не порушить… равновесие… твою мать, что же ты творишь, паскудник? — царь охнул и сдался.
С этими словами царь на виду изумленных зрителей швырнул ручку в сторону послов. Послы ловко увернулись и ручка улетела в дальний угол палаты, звякнула о мраморный пол и закатилась куда-то. Царь удовлетворенно крякнул, поиграл вялыми мышцами, притопнул ногами.
— Что слабо, Ваше Величество, в драку вступать? — расхохотался Иван, с ужасом понимая, что сказано это вслух. — А вы сделайте вид, что ничего не было! — приказал он недоумевающему окружению.
Послы переглянулись, посмотрели вопросительно на боярина, тот в недоумении пожал плечами «Сам мол не пойму, что за блажь на царя напала».
— Сядь на место, — приказал Иван посольскому боярину. — А теперь, господа, все сызнова и помедленнее. Что-то жарко у нас. С головой просто беда, с первого раза ничего не разберу.
Послы откашлялись, поправили галстуки, переглянулись, но спорить не стали. Не первый день в политике, всякое бывает, а цари да президенты, известное дело, самодуры наипервейшие. Сидят дипломаты, как в кино, смотрят снисходительно — что с дурачка русского возьмешь? Закипело в душе Ивана, так и захотелось в те рожи кулаком въехать. А нельзя, да и не получится толком. Но доколе же всякая шпана американская будет себя чувствовать выше царя русского?
— Михалыч, — обернувшись назад, обратился Иван к дворецкому, — представь уж ты меня что ли, голубчик, раз уж тут больше некому русского царя представить.
Дворецкий напрягся, не понимая кого тут представлять, когда уже представление ранее сделано, но тотчас же стер с лица недоумение, сменив его гордым и непроницаемым выражением.
— Его Величество Император всея Руси! — вышагнув вперед, громко, весомо произнес дворецкий, словно всю жизнь только тем и занимался, что царя представлял иностранным послам.
Послы переглянулись в недоумении, боярин посольский покраснел как рак
— И еще запиши, собачий сын, — Иван ткнул пальцем в сторону боярина, — что положено представлять в первую очередь царя, а потом уж всякую мелочь пузатую! Записал?
Боярин мелко закивал головой, стер рукавом пот со лба и незаметно перекрестился. Послы сделали пометки на своих листочках и поправили галстуки.
— Докладывай сызнова, чего послам надобно? — в голосе Ивана звучало раздражение и злость.
— Ваше Величество, посол Смит просит вас выслушать ноту американского правительства и предлагает подписать соглашение, которое мы с вами вчера…
— Пусть читает свою ноту, с остальным потом разберемся!
— Ну-ну, Ваня, поцарствуй, твоя взяла, — разочаровано сплюнул царь. — Крутизну показывать это несложно, а вот отвечать за свои слова значи-и-и-тельно сложнее.
— Разберемся, Ваше Величество, и за слова ответим, а завоеванным кровью русского солдата разбрасываться не дам. Вот тебе мое слово крайнее и последнее.
Дипломаты осторожно переглядывались, выражение их сосредоточенных лиц выражало некоторое недоумение нарушением привычного протокола. Обычно послов выслушивали, подписывали документы, заранее согласованные с дипломатами русского царя и расходились ко всеобщему удовольствию. Нынешний визит в корне отличался от всех предыдущих.
Американцы пошевелили пальцами, сплетая и расплетая их странным образом. Знающий человек прочитал бы их разговор на тайном языке пальцев, но читать тот разговор было некому, это же тайный язык дипломатов:
«— С царем что-то странное. Кстати, вы читали утреннюю депешу?
— Не успел. Что-то интересное?
— Там предписывалось выявлять людей со странностями.
— В каком смысле? Идиотов что ли?
— Нет. Людей, ведущих себя необычно, не так как прежде.
— Странный приказ.
— Приказ странный, да и царь сегодня явно не такой как обычно.
— Не будем спешить с выводами. Пусть все идет по прежнему сценарию.»
Дипломаты вновь украсили лица политкорректными улыбками.
— Ваше Величество, — на чистейшем русском языке вступил Смит, — американское правительство и американский народ обеспокоены ростом международной напряженности в некоторых районах галактики. Мы призываем вас сделать политику Русской империи более мирной, предлагаем сократить ваши стратегические вооружения, отодвинуть границу, контролируемую вашими войсками подальше от зон свободной торговли.
Смит сделал паузу, вопросительно посмотрел на боярина, тот пожал плечами, мол не знаю, что дальше.