Без Чести

Щукин Иван

— Аляповато… — согласился со мной дядя Саша.

В свёртке был меч. Ну как меч? Сталь вроде и неплохая, но вот внешний вид. Лично я с таким ходить бы не стал. И рукоять, и ножны были украшены золотом и драгоценными камнями просто в каких-то немыслимых количествах. На ножнах даже материала, из которого они сделаны, видно не было.

— Ну, продать наверно можно… — задумчиво протянул я.

— Можно, конечно. Такие вот штуки степные ханы любят. Чем больше золота, те выше статус.

— Интересно, почему Каганов

сам не продал? Да и вообще, денег у него, оказывается, много было. А жил не богато.

— Так в глаза бы сразу его богатство бросилось. И люди спросили бы — а откуда?

— А смысл тогда вообще деньги копить? — удивился я.

— На старость, может. Да и тот отряд степняков, что на тебя напал, нанять больших денег стоило. Вот они ему и пригодились.

— Ну не знаю… Я бы так жить не смог.

— Так ты, Маркус, и не тать, — по-доброму улыбнулся боярский сын. — А тати они завсегда по-другому мыслят. И если уж свернули на скользкую дорожку, то обратно не вернутся. Жадность не позволит.

— Тоже верно, — согласился я. — И вот куда эта дорожка приводит. Каганов мёртв, а мы его накопленные богатства рассматриваем.

Закатав этот чудо-меч обратно в ткань, я взял другой свёрток. И даже не удивился, увидев там его практически полную копию.

— Может он подарок каким степнякам сделать хотел? — глядя уже на второе убожетсво подряд, спросил Сильнов.

— Всё может быть, — кивнул я и раскатал третий свёрток. — А вот это уже интересно.

Тут была сабля. Хотя нет. Кажется это шашка. В моём мире такие казачьими называли. Тут казаков вроде нет. Или есть?

В общем — это была шашка. В простых, но добротных чёрных ножнах и с такой же чёрной кожаной рукоятью. Причём было видно, что это не парадное оружие, а боевое. Рукоять сильно потёрта, а на ножнах было несколько сколов, словно прежний владелец на них удары принимал.

— Шашка, — пробормотал Александр Сергеевич и спросил у меня: — Можно?

Я лишь кивнул в ответ.

Сильнов осторожно, словно она из хрусталя была сделана, взял шашку в руки и поднёс к глазам. Затем так же медленно потянул за рукоять, выдвинув клинок наполовину.

— Ого! — воскликнул я.

— Да, метеоритное железо.

— Я не о том. Это артефакт, дядь Саш. В клинке плетений куча. А ножны их скрывать умудряются.

— Ничего удивительно, — как-то невесело произнёс Сильнов и указал пальцем на выбитый на клинке герб. — Шашка княжеская. Фамильная. Правда, не наших князей герб, а кавказских. Так сразу не вспомню, чей именно. Надо уточнить будет.

— Чёрт! — ругнулся я. — Это Каганов ещё и князя какого-то убить умудрился? Вот что за человек? У нас проблем через неё не будет?

— Не должно, — покачал он головой. — Напротив — если вернёшь владельцам, то они твоими должниками будут. Ведь ты, получается, их кровника убил. А шашка хороша! Очень хороша!

—

Я всё равно больше мечи люблю, — пробурчал я. Но скорее от разочарования, что нельзя это оружие себе оставить. Шашка и в самом деле была шикарной.

— Ты не против, если я её пока с собой возьму? — уточнил Сильнов. — Поищу владельцев.

— Да бери, — махнул я рукой. И спросил: — Ну что, глянем на бумаги, или потом?

— Да давай посмотрим быстренько, — кивнул он и упаковал шашку обратно в ткань. — Вдруг что интересное найдём.

Следующие десять минут мы в четыре руки просматривали бумаги. Мне, в основном, попадались долговые расписки на разные суммы. Одна даже оказалась на боярина Иванова. Аж на полторы тысячи золотых рублей.

Блин, интересно, есть ли в княжестве хоть кто-то, кому этот непутёвый боярин не должен?

Хмыкнув, я свернул его расписку и убрал в карман. Если начнёт снова права качать, то попрошу долг вернуть. Он же, кстати, должен с остальными детьми боярскими подойти сейчас.

Кстати! За него же княгиня, вроде, долги отдавала, прежде чем Иванова мне вручить. Может с неё полторы тысячи стрясти? А что, весело будет!

— Маркус, — поднял на меня глаза от бумаг дядя Саша. — Всё ещё хуже, чем мы думали. Посмотри.

И протянул мне несколько листов.

Вчитавшись, я понял, что всё действительно хреново. Каганов не просто грабил людей. Он их в рабство продавал. И судя по записям уже лет десять как. Но самое поганое, что занимался этим непотребством он не один. В доле были ещё три боярских рода.

— Они из нашего княжества? — спросил я у Сильнова.

— Да. Причём только один род, как и Кагановы, из бывших степняков. А остальные два наши, русские бояре. Суки! Теперь точно к княгине идти надо. А ещё лучше, к Соболю.

— Не спеши, дядь Саш.

— Ты не понимаешь, Марк! — эмоционально воскликнул боярский сын. — Работорговля — это не шутки. За одно подозрение головы рубят. Нельзя такое скрывать!

— Не спеши, я сказал! — повысил я голос. — Да что с тобой сегодня такое?! Как институтка сопливая себя ведёшь!

— И что ты предлагаешь? — немного помолчав, недовольно спросил он.

— Предлагаю, да, — хмыкнул я. — Дядь Саш, нам надо род на ноги ставить. А это занятие не дешёвое. Поэтому предлагаю этих бояр самим вырезать. И трофеи собрать. А вот когда княгиня возмутится, мы ей под нос эти бумаги и сунем.

— Ага, — повеселел Александр Сергеевич. — Отомстить ей решил?

— Ну почему сразу отомстить, — чуть смутился я, от того, что он сразу разгадал мой замысел.

Ну а что? Княгиня меня пинком под зад на смерть отправила. Покровительства своего лишила. А я у неё в княжестве работорговлю вскрою. Да ещё и сам супостатов накажу. Вот зуб даю, что разговоры пойдут о том, что Сабля не на своём месте. Уж я постараюсь, чтобы пошли.