Без лица
Шрифт:
Люси повернулась и позвала:
— Заходи, Мария. Воссоединение семьи, мама. Разве это не прекрасно?
Луиза в ужасе уставилась на свою старшую дочь. Появление обеих дочерей вместе стало для нее настоящим шоком.
— Здравствуй, мама.
Голос Марии был тихим и приятным, то, что Луиза уже позабыла. Она смотрела на нее и вспоминала, как она всегда помогала ей с Люси, когда та была маленькой. Мария любила своих брата и сестру. Маршалл обожал Марию, даже предпочитал проводить время с ней, а не с матерью, потому что она могла его рассмешить.
— Мама, как ты могла такое сделать со мной? — не повышая голоса, произнесла Мария. — Я потеряла все. Своих детей, лучшие годы своей жизни.
Луиза
— Я сделала это ради своего сына. Я бы ни за что не позволила, чтобы память моего мальчика была осквернена из-за парочки грязных шлюх, твоих подружек. Его имя не должно было стоять рядом с тобой. Ты хотела сделать его похожим на себя. Ты впустила Патрика Коннора в нашу жизнь. Ты разбила мне сердце, и ты убила своего брата. Ты заслужила все эти годы тюрьмы, потому что отняла жизнь у моего мальчика. Теперь, когда ты сама потеряла ребенка, может быть, ты поймешь, что я пережила, потеряв Маршалла.
Мария долго молча смотрела на мать, затем тихо произнесла:
— Надеюсь, ты проживешь долгую жизнь, в боли и одиночестве. Рядом с отцом теперь есть очень хорошая женщина. С ней он найдет свой душевный покой, я очень желаю ему этого. Я не держу на него зла, потому что он так же, как и все, боялся тебя. Ты намеренно отправила меня гнить в тюрьму. Бросила моих детей, твою собственную плоть и кровь. Что ж, я стала сильным человеком, и я выше тебя, потому что я ничего не испытываю к тебе. Все эти годы я казнила себя за то, что, как я думала, сделала с Каролиной и Бетани, с Маршаллом и тобой, да, даже с тобой, которая возненавидела меня со дня моего рождения. На самом деле я не сделала ничего. Теперь, может быть, я и потеряла бедняжку Тиффани, но у меня по-прежнему есть мой сын, хороший добрый мальчик. Он сдал все экзамены и скоро станет студентом университета. У меня также есть моя внучка, так что, как ни крути, у меня есть больше, чем когда-либо было или будет у тебя. Потому что они в моей жизни по собственному желанию, а не из страха.
Люси слушала все это со смешанным чувством боязни перед возможной реакцией матери и восхищением от того, с каким спокойствием Мария говорит о том, что произошло с ней, с ее жизнью.
— Пошли, Люси, на свежий воздух. — Мария обернулась к сестре. — А то у меня от этого места мороз по коже дерет.
Луиза наблюдала, как ее дочери направляются к выходу. Возле двери Мария обернулась и сказала:
— Я так поняла, папа хочет это придать огласке, и я подумала, будет лучше, если ты услышишь все от меня.
Затем сестры вышли, даже не оглянувшись.
Люси не могла поверить в то, что сидит в этом красивом доме вместе со своим племянником и сестрой и получает от этого удовольствие. Она наблюдала, как Джейсон улыбается, глядя на мать, и чувствовала ком в горле. Мария рассказала ему, что в действительности произошло в их семье много лет назад, и он, казалось, был счастлив узнать, что его мать не виновна в убийстве своих подруг. Вербена выглядела дружелюбной.
Люси все еще удивлялась спокойной реакции своей сестры. Казалось, узнав всю правду о том, что произошло на самом деле, Мария должна была прийти в ярость. Люси предположила, что сестра обладает очень сильным характером. Было видно, что Марию сейчас интересуют отношения с сыном и внучкой. Люси была очень рада, что вновь обрела сестру. Вся ее злость испарилась, и ничего, кроме сочувствия, она не испытывала к Марии.
Все эти годы бедняжка Мария верила в то, что убила своих подруг, хотя единственное, в чем ее можно обвинить, так это в глупости. В том, что была наркоманкой. Мария даже как-то сказала, что, может быть, это и к лучшему, что все вышло именно так, потому что, учитывая
Но одно Люси знала наверняка: мать навсегда вычеркнута из жизни.
Вербена почувствовала руку мужа на своей руке и вздохнула с облегчением. Она пережила поистине страшные дни, когда несколько дней назад Освальд предъявил ей ультиматум: либо она берет себя в руки, либо они разбегаются. Сейчас, наблюдая за своим сыном и его родной матерью, Вербена заставляла себя улыбаться и вести достойно — она решила, что просто выйдет в сад или поднимется к себе в спальню, если не сможет держать себя в руках.
Вербена не собирается терять своего мужа из-за Марии Картер. Когда они все узнали о том, что произошло в действительности, то даже она посочувствовала Марии: провести за решеткой столько лет, причем лучшие годы своей жизни, будучи ни в чем не повинной, просто чудовищно. Это, конечно, трагедия, но благодаря ей в их жизни появился Джейсон. Так что она не могла слишком сожалеть по этому поводу, как бы отчаянно ни старалась. Она крепко стиснула руку мужа, поняв, как ей повезло в жизни, что она встретила такого человека.
Сьюзен и Кевин сидели взявшись за руки в саду. С тех пор как он признался в том, что же тогда произошло на самом деле, он пошел на поправку семимильными шагами. Ему будет предъявлено обвинение в непредумышленном убийстве, совершенном в состоянии аффекта. Вся эта печальная история получит широкую огласку на суде. Но, с точки зрения Марии, все обстоит не так уж и плохо. Ее адвокат склонялся к тому, что они могут начать процесс об ошибочном и незаконном заключении Марии в тюрьму, так как полиция не провела судмедэкспертизу и расследование на должном уровне и допустила ряд процессуальных ошибок. В довершение всего уровень содержания наркотических веществ в крови Марии не был запротоколирован официально и приобщен к делу, и обвинение строилось только на свидетельских показаниях, которые сводились к тому, что она наркоманка. Создавалось впечатление, что ее обвинили в преступлении, основываясь на ее репутации, а этого недостаточно, чтобы упрятать человека за решетку на долгие годы. Полиции нужно было закрыть дело, и чем скорее, тем лучше. Мария, уверенная в том, что она совершила эти убийства, даже не пыталась себя защитить.
Мария вошла в сад в сопровождении Люси и какого-то красивого молодого человека. Они быстро прошли по газону и подошли к Сьюзен и Кевину. Сьюзен заметила, как просветлел взгляд Кевина, когда он увидел своих дочерей, но когда взглянул на мальчика, его лицо застыло.
— Маршалл?
Мария улыбнулась, и они все сели.
— Невероятно, правда? Джейсон, познакомься, это твой дедушка.
— Здравствуйте, сэр.
Джейсон протянул руку, и Кевин, схватив ее, приложил к своей щеке. В его глазах стояли слезы.
— Не волнуйтесь, — сказал он. — Я плачу от счастья. Я никогда не думал, что доживу до того дня, когда увижу рядом с собой всю свою семью. — Кевин не отрываясь смотрел на дочерей и внука, словно боясь, что если он хоть на минуту оторвет от них взгляд, то они могут исчезнуть.
Сидя в кругу родных, Мария чувствовала, как погружается в состояние покоя и умиротворения, которые она искала все эти долгие годы. Ей было только очень горько, что Тиффани не дожила до этого дня. Она умерла, так и не узнав, что ее мать не была тем чудовищем, каким ее все считали. Но тюрьма научила ее одной вещи — тому, что сожаления — это напрасная трата времени. Она жила, с надеждой глядя в будущее, оставив свое прошлое позади.