Без маски
Шрифт:
— Прикажете погасить пламя?
— Да, пожалуйста, миледи. И побыстрее, не то мы подпалим карету и из окон повалит дым.
Леди Барбара соскользнула с сиденья и стала на колени между ног короля.
— Готова служить вашему величеству по мере своих скромных сил, — промурлыкала она, после чего извлекла из бриджей восставшую плоть короля и поднесла к губам.
Карл замер на мгновение и прикрыл глаза, кусая губы. Потом из горла его начали вырываться стоны, вскоре перешедшие в приглушенные крики. Он содрогнулся и тут же откинулся на спинку сиденья, с облегчением вздохнув.
Минуту спустя леди Барбара
— Я в восторге от вашего королевского скипетра, и в какой-то момент мне захотелось проглотить его целиком.
— Господи, Барбара, благодаря твоим усилиям я чувствую себя похотливым жеребцом, — с усмешкой ответил Карл.
Барбара рассмеялась хрипловатым горловым смехом; ей казалось, что она достигла своей цели — возбудила у короля особого рода вожделение, которое могла удовлетворить только она одна.
В роскошном кабинете королевского дворца в Гааге Карл Стюарт беседовал с Джеймсом Батлером, герцогом Ормондом, с которым провел долгие годы изгнания. Карл доверил Ормонду переговоры с представителями принцесс королевской крови — на предмет своего вступления в брак с одной из них, каковые переговоры, надо сказать, до сих пор не увенчались успехом. Когда умер Оливер Кромвель, Ормонд сделал подобное предложение от имени Карла и принцессе Генриетте Катерине Оранской, сестре покойного голландского короля. Принцесса с радостью согласилась на брак с Карлом, но ее мать решительно отвергла предложение Ормонда, так как в это время кресло лорда-протектора Англии занял сын Кромвеля.
— Теперь же, когда всякий знает, что реставрация вскоре состоится и английский трон займу именно я, непреклонная мать Генриетты скорее всего изменит свое отношение к нашему союзу с ее дочерью, — говорил Карл.
— У меня нет в этом никаких сомнений, ваше величество, — отвечал Ормонд. — К тому же сейчас, когда мы находимся в Гааге, встреча с принцессой не будет представлять проблемы.
— Да, разумеется, — кивнул Карл. — И еще вот что, Ормонд… я, знаешь ли, получил письмо от португальского посла, в котором содержится намек на мой возможный союз с принцессой Брагансой, а также пришло сообщение от испанского посла, предлагающего в качестве кандидатуры дочь правителя Пармы. — Карл передал оба письма герцогу. — Вступи в переговоры с обеими сторонами и дай им понять, в завуалированной, разумеется, форме, что мы остановимся на той, за которой больше дадут.
— Я немедленно отправлюсь в Португалию, ваше величество.
— Что же касается меня, — Карл усмехнулся, — то я по-прежнему буду принимать заверения в безграничной лояльности наших английских подданных, закрывая глаза на то, что все они отстаивают свои собственные интересы.
Когда герцог Ормонд удалился, Карл подошел к зеркалу и, внимательно осмотрев себя, остался вполне доволен своим обликом. Глубокие морщины и седина у висков лишь добавляли ему значительности. Час спустя, сидя в тронном зале в окружении своих братьев, он принимал визитеров. Голландцы, сменившие наконец гнев на милость, перестали скупиться и ссудили Карлу на представительские нужды семьдесят тысяч фунтов, а следом за голландцами образумились и соотечественники короля. Первым появился
— Я всегда испытывал особенно теплые чувства к столице — городу, в котором родился, — сказал Карл с любезной улыбкой. А затем с удивительными достоинством и грацией возвел упомянутых горожан в рыцарское достоинство.
Затем к королю приблизились представители других городов, причем каждый из них передал ему более тысячи фунтов. Последним подошел Роджер Палмер, муж Барбары. Король внимательно посмотрел на него и с серьезнейшим видом сказал:
— Полагаю, сэр, у меня не так уж много таких же преданных людей, как вы.
Неделей позже Карл и сопровождавшие его придворные ступили на борт корабля «Король Карл», дабы совершить путешествие из Голландии в Англию. Когда король появился на палубе, его приветствовал командующий флотом сэр Эдвард Монтегю, по мановению руки которого прогремел салют из артиллерийских орудий. На пристани собралась толпа из пятидесяти тысяч человек, желавших Карлу удачного плавания и мудрого правления, и он никогда еще так не радовался, покидая какой-либо порт. Много часов спустя, вышагивая по палубе в надежде увидеть на горизонте очертания дуврских скал, Карл просил Господа лишь об одном — чтобы он позволил ему прожить остаток жизни английским монархом.
Забравшись на стул, Велвет рассматривала в зеркале свое новое платье, сшитое из тонкого зеленого шелка.
— У юбки — нужная ширина. И сидит неплохо. Но вот корсаж я бы немного сузила, — сказала она портнихе вдовствующей графини. — И не могли бы вы добавить немного кружев?
В связи с возвращением Карла Стюарта Велвет и Кристин Кавендиш с увлечением обсуждали новые наряды.
— Нижние юбки и белье никакие соответствуют придуманному вами фасону, мистрис Кавендиш, — возразила портниха.
— Я прекрасно это понимаю, поэтому хочу, чтобы вы сшили мне новый корсет, который был бы чуть выше и приподнимал грудь.
— Какая чудесная мысль! — воскликнула графиня. — Хотелось бы знать, где ты обо всем этом узнала?
— Если честно, то при французском дворе. И вообще я привыкла считать, что именно Франция — истинная законодательница мод.
— Такой корсет позволит тебе обнажить плечи, что, по моему мнению, весьма пикантно, но несколько рискованно.
Велвет рассмеялась:
— Рискованно? При французском дворе у куртизанок платья имеют такой глубокий вырез, что видны соски, которые они подкрашивают кармином.
— Ну, я сомневаюсь, что Сент-Джеймсский двор дойдет до такого. Не следует забывать, что после засилья пуританской моды, введенной Кромвелем, даже вполне невинные наряды могут показаться вызывающими.
— Вы полагаете, что король Карл, выбирая пристанище для своего двора, остановится именно на Сент-Джеймсском дворце?
— По крайней мере в детстве он жил там. Однако не исключено, что он остановит свой выбор на Уайтхолле. Хотя в любом случае часть апартаментов Сент-Джеймсского дворца он, несомненно, сохранит за собой. — Кристин окинула критическим взглядом свое отражение в зеркале. — Полагаю, это платье следует обшить галуном. Да, этого вполне достаточно — ведь в моем возрасте уже не пристало нашивать таланты.