Без образа и подобия
Шрифт:
Повисло молчание, которое рискнул нарушить Ириэ:
– Что, если действовал кто-то еще? Прикрывающийся Ложей, как маской?
– Это возможно, – признал Петр. – Как бы то ни было, главы всех орденов города уже знают о событиях минувшей ночи. Заключенные между нами договора позволяют рассчитывать на их помощь. Через два часа соберется совет – будем надеяться, маги поделятся собранными сведениями: изменение баланса власти не в их интересах. Если только никто из них не знает о происходящем намного больше остальных.
Подуспокоившись, мастер повеселел. Неудачно сделав первый ход, враг «раскрылся», -раньше
Небольшой орден, созданный в середине восемнадцатого века, мало чем отличался от нескольких десятков организаций схожего толка. Как и подобные ему ордены, он старательно лавировал в мутных водах политики, предлагая свою службу более могущественным собратьям. Говоря начистоту, Ложа являлась обычной бандой наемников, разве что крупной и респектабельной. Нанять их мог кто угодно и для чего угодно. Из картины выбивались нападение на ментальную сеть и пространственный карман, слишком сложное для Ложи колдовство. Заказчик?
Вот его-то и надо поймать. Петр обмолвился, что его союзники в Европе обещали поделиться информацией, событиями в Москве заинтересовался Совет. Пока что высшие иерархи вампиров не вмешивались, уважая принцип «каждый да правит в своей земле», однако внимание ничего хорошего не сулило. Если расследование не даст результата, Совет может прислать своих следователей, что означает сильнейший удар по престижу и самостоятельности мастера города.
Полученный урон удалось восполнить за десять часов – физические раны восстановить намного проще, чем духовные. Поэтому вместе с Ириэ я прочесывал город, стараясь не попадаться на глаза настороженным магам. Идиоты. Вместо того чтобы хотя бы на время забыть о бесконечных распрях, они переругались между собой, и сейчас город стоял на пороге серьезной войны. Забавно: они считают себя избранными, с пренебрежением относятся к обычным людям. С возрастом их интриги становятся отточеннее и коварнее, мощь растет, пришедшая с возрастом мудрость учит не вмешиваться в чужую жизнь, избегать насилия. К сожалению, благие порывы разбиваются о подозрительность, желание властвовать и обычный страх. Главы орденов мало отличаются от руководителей современных стран, создающих оружие не из реальной необходимости, а на «всякий случай».
Посему мне пришлось использовать весь доступный арсенал маскировки и стараться не приближаться к штаб-квартирам орденов. Подобная тактика осложняла работу: напарник периодически терял меня из виду. Сам Ириэ совершенно не прятался, предпочитая в открытую проверять все мало-мальски подозрительные источники излучений. К его появлению маги относились спокойно – действия вампиров встретили у них понимание. Иное дело я, существо неизвестного вида. Память о недавних стычках жила в городе, совершенные Олегом убийства еще не забылись. Зачем шляться по улицам, заглядывая во все подозрительные места, я не совсем понимал – таинственный враг наверняка успел сбежать из города. Оставалось надеяться, что мы найдем нечто, способное пролить свет на события вчерашней ночи, и сумеем хотя бы вычислить личность нападавшего.
К
В чем достоинство жестких методов обучения, так это в их эффективности. Боль – самый лучший учитель: тяжелые уроки лучше всего запоминаются. Получив недавно хорошую плюху, я постоянно оставался настороже, опасаясь подлянки со стороны судьбы. Столица нашей Родины в первый же день жестко встретила заезжего питерского «командировочного», и если начало мне не понравилось, то что же будет дальше? Поневоле станешь оглядываться и подозревать первого встречного. Именно паранойя меня и спасла. Легкая рябь в пространстве осталась бы незамеченной, не наблюдай я вчера нечто схожее. Повинуясь инстинкту, я отпрыгнул в сторону, вплотную прижавшись к крыше, на какие-то доли секунды опередив вскипевшую чернотой сферу. Просто и элегантно – молекулы воздуха превращаются в вязкую тягучую жидкость, от материальных атак аура пустоты не спасает. Я протестующее взвизгнул.
Ириэ не отозвался: его присутствия поблизости не ощущалось. Бешеная скачка по крышам мешала сосредоточиться и попытаться выяснить, что произошло с вампиром, – все внимание тратилось на непредсказуемые рывки в разные стороны. Клянусь, никогда в жизни я не передвигался с такой скоростью. Влево, вправо, назад, зацепиться хвостом за трос и перевести прыжок в иную плоскость, пробежаться по отвесной стене… Летящие из ниоткуда иглы несколько раз вонзались в тело: несмотря на всю стремительность, враг оказался быстрее. Он целился по лапам, снижая скорость, а мне никак не удавалось его обнаружить. Создавалось впечатление, что вокруг расстилается густое облако, из которого время от времени высовывается рука с ножом. И бьет, раз за разом все точнее. Оставалось смещаться в сторону ближайшего оплота магов, молясь про себя всем известным богам в надежде, что вложенная Маликом живучесть позволит продержаться достаточно долго.
В какой-то момент я оказался недостаточно быстр. Или недостаточно ловок – разницы никакой. Вспыхнувшая белым пламенем лужа воды взметнулась вокруг ледяной клеткой, практически сразу заклинание рассыпалось под натиском ауры, но в меня уже летели куски кирпича, палки, сотни килограммов прочего мусора… Бурлящие в крови гормоны не позволили почувствовать боль, поэтому сломанные ребра и пробитые лапы в первое мгновение воспринимались как досадная помеха. Десятки собравшихся со всей округи железных прутьев пригвоздили мое тело к асфальту. Все, отпрыгался.
Что дальше?
Неприятное ощущение истончающегося пространства послужило ответом. Я забился, пытаясь вырвать все мешавшие двигаться предметы, одновременно лихорадочно раскидывая вокруг щупальца ауры. Надо удержаться в реальном мире: здесь есть хоть какой-то шанс сбежать. Там, за его пределами, маги сумеют заключить меня в своеобразный аналог пространственного кармана, остановить время и беспрепятственно доставить в лабораторию, или куда там они собираются поместить опасную тварь. Ну же, еще немного….