Без определенного местожительства...
Шрифт:
– Мне надо идти… Меня… Наташа ждет…
Но тело его не слушалось, и он оседал на картон. Когда водка кончилась, Канай пошел к Назгуль-эдже. Деньги дал Доцент.
– Люди обязаны быть… друг с другом… учтивыми…– Ведь быть вежливым… ничего не стоит…– бормотал он.– С раннего детства… нужно вос… питывать… уважение к человеческой личности… Как к святыне…
Старик лишь мотал головой. Доцент завалился набок, подогнул колени к груди и затих. Через полминуты он вдруг вскинулся:
– Он меня оскорбил!.. Негодяй!.. – И снова улегся.
Неожиданно появилась Наташа.
– Андрюша, вставай! Пойдем.
Доцент попытался приподняться, однако тут же свалился. Наташа с обреченным видом села рядом.
– Он не хотел пить,– сказала Ырыс.– Это менты его расстроили.
Вдруг прибежал растерянный Канай.
– Вальку, скажем так, зарезали!
Бомжи молча уставились на него.
– К эджешке иду, смотрю: в овраге что-то валяется, в кустах. Подумал: тряпки. Возвращаюсь, пригляделся: нет, человек. Спускаюсь в овраг – Валька! Решил: набухалась. Только башка странно, скажем так, повернута. Гляжу: у ней глотка перерезана!.. Что делать будем? Ментам, сажем так, сказать?
– Да ты что! Тебя ж и загребут!
Водку Канай все же принес. Все, кроме Наташи и Доцента, выпили. Долго молчали.
– Кукла бы ее защитила,– сказала Ырыс.
Митрич проницательно взглянул на Светку.
– Ты небось знала.
– Ничего я не знала,– поспешно и испуганно ответила девочка.
Стало темнеть. Вдалеке, против оврага, остановился уазик. Засновали фигуры. Бомжи напряглись.
– Сейчас сюда заявятся. Опять опознавать заставят.
Но никто не пришел. Раза два раздался как будто детский визг. Рядом с уазиком остановился микроавтобус. Вскоре обе машины уехали. Прошло часа полтора. Снова появился автомобиль. Он затормозил против их плит.
– Опять эта «лада»,– заметил Канай. – Сутенерская, скажем так.
Из машины вышли трое, все высокие, широкоплечие, в кожаных куртках. Один направился к ним. Они узнали Руслана. Он подсел к ним, выпил. На Наташу Руслан демонстративно не обращал внимания.
– Сейчас выпустили! – сообщил он.– Попрощаться зашел.
– А Толика отпустили? – с надеждой спросила Светка.
– Толяну – срок мотать. За грабежи… А мокруху с нас сняли. Поймали убийц!.. Не поверите.– Он выдержал паузу.– Это малолетки наши! Вальку сегодня замочили. И тех двоих – они. Сразу раскололись, щенки.
– Не может быть,– покачал головой Канай.– Наши пацаны?
– Я реально видела, как Алик Вальку резал,– неожиданно заговорила Светка. – Когда я от ментов сюда шла… Она бухая в овраге валялась. Сначала пинал, Димона и Беку тоже заставил. Потом зарезал. И Склеротика – он. И Егорыча. Сам мне сейчас похвастался. Он же отморозок. Беспредельщик! Ему надо, чтобы все перед ним дрожали… И хромого этого хотел прирезать. До Егорыча еще, в тот же день. Но пожалел, только побил да припугнул. Уж очень тот упрашивал, чтобы его не убивали. А Алик это любит… Сказал, бошку мне отрежет, если проболтаюсь. Теперь подумает: я его сдала… – Ни к кому не обращаясь, она тихо добавила: – Тетки те, значит, навели. Они, значит, видели.
– Ты, Светка, нас держись.–
– Тебя тогда почему освободили? – Девочка зашмыгала носом.– Вы же вместе всегда ходили…
– А ну цыц! – повысил голос Руслан.
Машина погудела. Доцент пошевелился и открыл глаза.
Руслан встал и первый раз взглянул на Наташу. Взглянул жестко, враждебно. Она вздрогнула.
– Все знаю про твои похождения,– процедил он сквозь зубы.– Пошли!
– Никуда я не пойду,– тщетно пытаясь придать своему голосу твердость, ответила девушка.– Я Андрея люблю.
Руслан выругался, шагнул к Наташе, схватил за воротник и рывком поставил на ноги.
– Ты что делаешь! – воскликнула Ырыс.– Отпусти ее!
Доцент вытаращил глаза, промычал что-то нечленораздельное и постарался подняться. Ему удалось встать на четвереньки.
– Мер… завец … Да я… – залепетал он.
Руслан со всей силы ударил его ногой два раза под ребра. Доцент охнул и растянулся без чувств. Наташа вскрикнула.
– Э, э! Потише! – сказал, вставая, Канай.
Митрич молча и хладнокровно наблюдал за происходящим.
Двое в кожаных куртках отделились от машины и двинулись к ним. Руслан, не обращая на Ырыс и Каная внимания, подзатыльниками, пинками погнал Наташу к автомобилю. Светка побрела за ними.
– Шакал! – в бессильном гневе крикнула Ырыс.
Наташу затолкали на заднее сиденье, усадили Светку и уехали.
11
Когда утром Доценту рассказали, что произошло – сам он мало что помнил,– он сжал кулаки.
– Я его убью! Встречу – убью!.. Как же вы допустили? Канай!
Тот смущенно молчал.
– А что он мог сделать? Один против таких амбалов,– заступилась за него Ырыс.– Да еще и вооруженных, наверно… Ийи-и,– она вдруг показала на дорогу.– Опять они.
Подъехал автомашина, затормозила.
– Нет, не та, скажем так, марка,– определил Канай.
Из машины вылез невысокий светловолосый человек в очках. Это был Петров. Он подошел, поздоровался.
– Вот ты где, Андрей,– проговорил он уныло.– Я так и думал… – Он посмотрел на пустые бутылки.– А ночью-то дачи обокрали. Пока ты здесь… – Петров не договорил. Махнул рукой. Глядя мимо Доцента, добавил:– Будем другого сторожа искать… А я за тебя поручился. Думал, ты порядочный человек.– Он понуро зашагал к своей машине, сел и уехал.
– Э-эх! – словно из самой глубины души выдохнул Доцент. Он заполз в ворох грязного тряпья в углу и укрылся с головой. Наступило молчание.
То и дело налетал сырой, пронизывающий ветер. Канай посмотрел на низкое темное небо.
– А похолодало.
Словно в подтверждение его слов Ырыс закашлялась.
– Погода джаман,– согласился старик.– Пора отсюда сматываться. Сейчас самой рисковое время. В первые морозы больше всего замерзают…
– Мы с Ырыс в приют пойдем, в «Коломто». Ей простужаться нельзя. Скажем так.