Без Отечества…
Шрифт:
Чем дальше, тем больше его рейтинг, его реальная власть катится под откос. А я своими речами, своими действиями, ставлю его в неудобное положение, вынуждая выбирать не просто сторону, но позицию!
— Всё, давай… — прерывает Даниэль игру в гляделки, помогая вставить капу и подталкивая к рингу.
— Фу-у! — заорали из толпы.
— Неженка! — истошно завопил какой-то хрипатый француз с отчётливым акцентом овернца, — Какого дьявола ты на ринг выходишь, если за зубы боишься! Трус!
Лезу через канаты и жду
— Трус! Трус! Трус! — начинают скандировать в толпе.
Скидываю на руки секунданта халат…
… и тишина, будто разом выкрутили громкость. А потом — вернули, и с лихвой. Настроения у обывателей, а тем паче французских, переменчивы.
Кривлюсь в усмешке, глядя на противника. Мир для меня сузился до размеров ринга. Всё, что вовне, сейчас не существует.
Короткая заминка из-за протеста, поданного командой противника. Сути не знаю, но догадаться не сложно — пластыри, бинты, ссадины и синяки, обильно украшающие мою жилистую тушку, придают ситуации особый колорит.
Победить меня — мало чести, а проиграть…
… впрочем, не мои проблемы! Хватает и своих…
Гонг!
Коснувшись перчатками, начинаем кружить по рингу, прощупывая друг друга.
— Давай, Берти[ii]! — орут из толпы моему противнику, размажь слэйва[iii]! Не танцуй с ним!
— Русский! — истошно орёт кто-то надорванным фальцетом, — Выплюнь чёртову капу и загрызи немца! Крови! Горло ему перегрызи! Я знаю, ты такое любишь!
— Крови! Крови! — начинает скандировать группа каких-то отморозков. Я всё это слышу, но воспринимаю отстранённо, как фон, как птичий щебет в лесу.
Кружу вокруг канадца голодной акулой, часто кидая джебы — хлёсткие, тревожащие. Берти пытается уклоняться, принимать удары на предплечья и отвечать мощными, короткими сериями.
Голова у меня вжата в приподнятые плечи, подбородок прижат к груди, левое плечо выдвинуто вперёд, и челнок, челнок…
Вперёд… Левая рука кидает джеб, прощупывая защиту канадца, и стелющиеся шаги назад, уходя от размашистых ударов Берти.
Разворачиваю его против солнца, и шагнув вперёд, кидаю сдвоенный джеб. От первого удара он уходит, подав назад корпус, второй принимает на предплечье.
А так? Ещё раз бросив джеб, заставляю канадца чуть-чуть податься назад, и подшагнув к нему, провожу серию из правого хука и левой в печень…
… но ногу сводит судорогой, и удар получается смазанным, отчего меня заваливает на Берти.
« — С-сука!» — мысленно выплёвываю я, пока канадец виснет на мне в клинче, задевая плечо, вспыхнувшее болью. Судья разводит нас… бой!
Берти, желая реабилитироваться, весь сжался в пружину, и атакует, атакует… Защита слабая, но чёрт подери, не дай Бог попасть под такой удар! Голову оторвёт…
… а я ей думаю, поэтому не рискую, хотя дыр в обороне ох как много! Был бы я в нормальной форме,
« — Долго он так не продержится» — холодно констатирую я, уйдя в оборону и огрызаясь редкими, но эффективными контратаками. Раз за разом удары влетают в физиономию Берти, и он уже заработал парочку рассечений, никак пока не сказывающихся на эффективности.
А я и так-то не панчер, так ещё и после ранения удары левой, кажется, потеряли значительную часть своей эффективности. Впрочем, оно и не удивительно.
Уходя от очередной серии ударов, развернулся напротив солнца, и чуйка, взвыв автомобильной сигнализацией, заставила отпрыгнуть назад. Вовремя!
Канадец, оценив момент, снова пошёл в атаку, пытаясь прижать меня к канатам. Почти удалось… по голове меня зацепил хотя и вскользь, но чувствительно.
Спружинив спиной от канатов, ушёл нырком, успев всадить провалившемуся канадцу с левой по почкам. Серию, увы отработать не получилось — сказался пропущенный удар и шум в голове, так что я предпочёл не рисковать, заняв центр ринга.
Замечаю отстранённо, что пластырь уже еле держится и набух кровью, но боли не чувствую. Зато — то ли из-за передозировки обезболивающего, толи после клинча и принятых, пусть даже и вскользь, ударов на плечо, владею я им не вполне хорошо. Отклик идёт с небольшой, но заметной задержкой… и это, чёрт подери, не радует!
Физиономия Берти в сечках, нос разбит, а сам он дышит тяжело…
Гонг! Конец раунда…
Бутыль с водой в зубы, полощу, сплёвываю в подставленное ведро. Влажным полотенцем обтирают лицо, замечаю следы крови, и сразу засаднил лоб. А, вот оно что… рассёк-таки.
— Берти сериями работает, — быстро говорит Даниэль, — переключаться не умеет, думать не умеет, теряется! Ломай серии...
Киваю, слушая наставления, не забывая поглядывать на канадца. Он быстро восстанавливается, дышит уже почти ровно... Скверно!
Гонг!
Срываюсь с табуретки, и в несколько огромных шагов преодолеваю расстояние до Берти, обрушивая на растерявшегося канадца вихрь ударов. Работаю по этажам, не забывая качать перед ним маятник, и бью, бью…
… а эта сволочь не падает! Лицо — в мясо, кровью залит настил ринга, но в глазах нет тумана нокдауна!
Снова подводит нога и снова клинч. Берти цепляется за меня, как утопающий, повисая всей тяжестью, сдавливая локти и мешая дышать.
« — Да сука!» — мысленно взвыл я, когда канадец в очередной раз зацепил плечо, окончательно срывая пластырь…
… и опёрся небритым подбородком прямо в рану. В глазах потемнело от боли, и Берти, почуяв это, как хищник чует слабость жертвы, сразу отпустил меня и взорвался серией ударов.
Нырок, уклон… отступаю, принимая удары на предплечья и изредка огрызаясь. Отступаю, отступаю…