Без памяти
Шрифт:
— Очевидно, он помогал тебе провести ритуал омоложения.
— Ты знал! — отчаянно всхлипнула, пытаясь освободить руки.
— Я знал, — Фиорентин не без труда протолкнулся дальше, входя на всю длину и остановился. — Я так много знаю, Ханна. Порой, мне кажется, что лучше умереть.
Между вспышками отчаяния и страданий, Ханна пыталась почувствовать ещё хоть что-нибудь, но пытка была настолько искусной и внезапной, что в себя её привел только детский крик. Люций стоял на коленях возле неё, дрожащими
— Анна… — шептал, — Maman…
— В крематорий! — донеслось со стороны улицы.
Ханна вскочила на ноги, но не удержалась и повалилась на Люция:
— Подож…
Мальчишка так сильно сжал её бока, что стало трудно дышать.
— Стойте на месте, — процедил, удерживая её на месте. — Нам хватит того позора, что только что произошел.
— Ты не понимаешь, он не всё сказал…
Больно сомкнув челюсть, Ханна оттолкнула мальчишку от себя и подобрала пистолет со стола. Люций напал сзади, с силой ударив в ноги. Ханна рухнула на колени, теряя танфольо.
— Квинт! В машину её!
Ближайший крематорий находился при некатолическом кладбище для иностранцев. Здание было одноэтажным, современным, в отличии от подвала, куда вела вся процессия. Дверь за Габриэлем и неизвестными захлопнулась, Ханну посадили перед монитором вещающим внутренности крохотной комнаты допроса. Габриэль ответил утвердительно о причастии Зиана Карини к организации истребляющей лемуров и двуликий. Согласился с тем, что тот принадлежал его фамилии. Принял наказание в виде сорока четырех серебряных пуль.
Количество зависит от лет службы неверного слуги. Видимо Зиан относился к тем людям, которые обладают знанием по долгу рождения. Какой позор.
«Заткнись. Лучше скажи, выживет ли он?».
Вряд ли. Если серебро попадет в кровь или хотя бы начнет окисляться в плоти… Тебе ли не знать, что убить можно и одной меткой пулей.
Ханну передёрнуло. Люций держащий её сзади, усилил захват.
Твой Фиорентин умрёт сегодня. Прими мои соболезнования.
«Ну уж нет. Помоги мне».
Не вижу угрозы для нашей с тобой безопасности. Признаюсь, мне не понравилось, как этот лев обращался с твоим телом. Нашим телом. Таким как он место в постели с себе подобными. Даже мои дети, а они те ещё гурманы, редко делили ложе с такими как он.
«Только не говори, что ободряешь то, что сейчас происходит. Люций явно намеревается погрузить на себя больше, чем сможет выдержать. Такими темпами даже я не буду успевать чистить территорию за твоими детьми».
Моими детьми? Они теперь и твоя дети тоже. Со временем всё уладится. Главное задать
«Ради этого и выбрал меня? Какого хрена ты вообще умирал? Жить надоело?».
А почему бы и нет?
Ханна начала раздражаться.
— Иллюстрий Эверд, достопочтенный Эмилий-Лепид, ээ… — растерянный голос из громкоговорителя откашлялся. — Так как обвиняемый относится к gentes maiores* и является единственным представителем чистой крови собственного рода, мы сократим наказание вдвое.
— Хорошо, — Люций поспешно кивнул. — Двадцать две серебряные пули.
— Позвольте напомнить, что обвиняемый является Квестором Региона и не имеет прямых наследников. Мы предлагаем сократить…
— Одиннадцать пуль, — перебил лемур.
— Популяция львов на грани вымирания. Они защищены Законом…
— Рим не признаёт Закон! — мальчишка вскочил со скамьи. — Я отправлю вашу голову в Брюссель первым же рейсом, если сейчас же не исполните приговор! Salvis legibus!*
— In lege est*…
— Шесть серебряных пуль della madonna или ваше сердце в вонючей коробке!
Стоит ли говорить, что после этого дела пошли намного быстрее?
— Люций, что ты хочешь взамен?
Лемур уже приглаживал волосы. Вопрос не застал его врасплох:
— Ничего не надо.
— Я серьёзно. Всё что угодно проси.
— Нет.
— Я похожа на неё так? Я буду убивать для тебя, Люций, буду воспитывать тебя, направлять, читать сказки, что угодно. Или ты хочешь моей крови? Бери, она твоя.
Ей редко приходилось торговаться за кого-то. Точнее — никогда. Но попытка не осталась напрасной.
— Вы согласны? В любое время дня и суток. В любом объеме, — Люций, настороженно всмотрелся ей в глаза. — Вы не будете выходить из палаццо без разрешения. Убивать без вопросов. Исполнять любую прихоть…А ещё… — облизал губы. — Спать будете только с одним из нас.
В уме Ханна уже начала выстраивать список, чтобы вовремя найти лазейку, но последнее условие оборвало цепочку.
— Что? — опешила.
— Мы думали, что вы фригидны. И как большинство людей… со склонностями к насилию, получаете сатисфакцию в убийстве, но оказалось, что секс вас все же интересует. Если вы когда-нибудь захотите физической близости, то должны будете воспользоваться нами, — усмехнулся. — Слишком много прошу? Смотрите, достопочтенный Фиорентин сейчас примет первую пулю.
Конечно же, они начали с ног. Двуликий рухнул на колени, но не произнёс ни звука. Следующий выстрел пришелся в плечо. В живот и наконец, в шею. Габриэль начал заваливаться в бок, но всё ещё дышал. В комнату допроса проник какой-то гражданский и попросил уточнить название колумбария, в котором поместят урну после кремации.