Без паники! или Влюбиться любой ценой
Шрифт:
Михаил заходит в спальню и тоже ложится на кровать.
– Иди на диван, - лениво выгоняю я его, хотя у самой глаза начинают закрываться. Слишком я устала от него.
– Я буду спать в своей кровати.
– А я не буду спать рядом с тобой.
Глаза закрываются окончательно, а все тело будто наливается железом. И остается только надеяться, что он уйдет.
Глава 57
Глава 57
Звенит резкий сигнал будильника, раздражающий похуже царапания по стеклу. Приходится все-таки открыть глаза, ведь терпеть
– Пора ехать, - сонно говорит Михаил. – А ты неплохо устроилась, - через пару минут добавляет он.
Я сначала не понимаю, в чем дело. Спросонья я в принципе мало чего понимаю. Лежу я удобно, в этом могу согласиться. Но звучало от Михаила как будто замечание, очередная колкость в мой адрес, а не обычная констатация факта.
Перебарываю себя и все-таки прилагаю усилие, чтобы хотя бы приподняться. И оказывается … Моей подушкой выступает Михаил. Одной рукой я его обнимаю, накрывая сверху. Одна моя нога также лежит на его ногах сверху, а другая подсунута снизу, чтобы потеплее было. Подушка же, ну! Подумаешь, перепутала … Я же не специально. И вообще я до последнего надеялась, что он уйдет и по-джентльменски уступит мне кровать. Но судя по тому, что Михаил тоже в одежде, как и я, небрежно накрытый пледом (даже не одеялом), он, видимо, случайно уснул рядом. Уверена, что специально он не остался бы рядом со мной. Как минимум, его Лия не поняла бы такого поступка.
Я поднимаюсь окончательно, полностью убираясь с Михаила. И все оказывается куда интереснее, чем казалось на первый взгляд. Мы оба находимся с краю кровати. С его краю! То есть, мне было мало куска кровати, и я во сне пыталась полностью завоевать мягкую территорию? А потом сон сменился, и я всего лишь приняла Михаила за подушку?
– Удобно было? – Спрашивает он, но я не понимаю, насколько он недоволен сейчас.
– Видимо. – Совершенно искреннее пожимаю я плечами и иду умываться. – Я готова, - сразу же оповещаю Михаила, только выйдя из ванной. На все мне требуется около пяти минут.
– Уже? – Удивленно спрашивает он.
– Да. Уже.
– Подожди тогда меня, и поедем.
Пока Михаил скрывается за дверью в ванную, я беру телефон и набираю маме. Так давно ее не слышала. Соскучилась. Хотя бы перед этой маленькой командировкой услышу ее голос и тогда буду уверена, что все пройдет удачно.
Но вместо родного голоса я слышу лишь гудки. Она опять не отвечает на звонок. Тогда я звоню отцу. Время еще ранее, он не должен был уехать на работу. Но и разбудить его вряд ли получится, он всегда вставал рано.
– Да? – Говорит мне отец, когда время ожидания ответа почти заканчивается. – Все нормально?
– И тебе доброе утро. Я маме звонила, она не отвечает. Ты дома?
– Дома. Она занята, пока не может ответить. – В своей манере отвечает отец, а на заднем фоне слышится мамин кашель.
– Я слышу, что мама рядом с тобой. Дай поговорить, - прошу я, чувствуя, что мне просто необходимо услышать ее голос.
– Дочь, давай потом, ладно? Как вернешься, приедешь домой, поговорите.
– Ладно, - разочарованно выдыхаю я и сбрасываю звонок.
С тех пор, как мама заболела, она стала меня избегать все чаще. Будто я не знаю и не понимаю, что
Тяжелая грусть падает на меня и будто припечатывает к полу. Вот будто грусть стала материальной и превратилась в огромную бетонную плиту, падающую на меня с потолка, чтобы расплющить.
– Можем ехать, - раздается голос Михаила, но я не то что бы пошевелиться, даже ответить ничего не могу. Смотрю перед собой и просто скучаю. Будто сейчас это что-то изменит. – Ань?
– Можем, - наконец, выдавливаю я из себя.
– Что-то случилось? – Вроде Михаил садится рядом со мной, но я даже в этом сейчас не уверена. Я еле отрываю взгляд от пустоты и медленно поворачиваю голову в его сторону. Да, Михаил сидит рядом со мной и глазами, полными любопытства, смотрит на меня.
– Поехали.
Дорога до аэропорта оказывается такой, как и ожидалось, без сюрпризов. Как и посадка на самолет. И сам перелет. С Михаилом мы практически не разговариваем. Просто идем рядом друг с другом, как будто, так и должно быть. Когда мы заходим в самолет, у меня начинается небольшая паника. Но я не показываю этого. Не хочу, чтобы кто-то знал о моих слабостях, а особенно Михаил. Ну боюсь я высоты, это мои проблемы. Ему это явно неинтересно. Замкнутые пространства меня тоже пугают. Но ведь это не причина выбегать из самолета и все срывать.
Наши места оказываются в совершенно разных частях самолета. Мое место оказывается в середине около окна, его ближе к хвосту. Когда Михаил провожает меня до места и убеждается, что я сижу, никуда не сбегая, то проходит дальше. И тогда меня вновь накрывает паника. Вокруг лишь замкнутое пространство, без возможности покинуть его, вот-вот взлетит самолет, а со мной рядом еще и незнакомый человек сидит. Скверное стечение обстоятельств.
Пилот говорит по рации стандартную информацию, а стюардессы выходят проводить обычный инструктаж. Мне хочется лишь вжаться в кресло. Могу смотреть только вниз, разглядывая свои кроссовки. А их не мешало бы почистить в некоторых местах …
– Давно не виделись, - мерещится мне знакомый голос Михаила над ухом. Совсем с ума уже схожу, видимо. – Что рассматриваешь?
Я отрываю взгляд от кроссовок и поворачиваю голову. Нужно же убедиться в том, что у меня звуковые галлюцинации начались. Это все из-за стресса. И волнения. И самого Михаила.
Но нет, мне ничего не кажется. Михаил собственной персоной сидит рядом со мной. А ведь буквально минуту назад тут была женщина, все время поправляющая свои волосы, глядя в зеркало от косметички.
– А ты как тут?
– Поменялся, - довольно улыбается Михаил.
– А зачем? Отдохнул бы от меня. Такую возможность упускаешь.
– Хочу лететь рядом с тобой. – Слишком легко произносит Михаил, отчего мне становится труднее поверить в это.
– А остроумные ответы закончились?
– Аня, я серьезно.
Но наш разговор не может больше продолжаться. Самолет начинает набирать скорость, а меня вжимает в кресло. Еще немного и я сама стану креслом.
Самолет взлетает, и я машинально хватаю руку Михаила, сдавливая ее. Он никак не реагирует. Более того, он еще крепче берет меня за руку.