Без пощады
Шрифт:
— Дар, — фыркнув, отозвался Энтрери.
— Или послание — притом очень важное, — снова заявила дроу, глядя на его раскрытую ладонь с кинжалом. — Ты хочешь уничтожить это оружие?
— Может быть, я брошу его вниз, и оно сожрёт предтечу, — предположил Энтрери.
— Может быть, — согласилась Ивоннель.
— Если хочешь, я брошу его за тебя, — предложила Кэтти-бри. Она замолчала и улыбнулась. — Разве ты не пытался сделать то же самое со своим мечом?
Конечно, вопрос был риторическим, поскольку Энтрери действительно
В ответ на это напоминание Энтрери рассмеялся.
— Похоже, что я давно проклят на ношение злого оружия.
— Оружие — всего лишь инструменты, — сказала Ивоннель. — Намерение — в сердце владельца, а не в самом клинке.
— Кто-то может сказать, кто кинжал Реджиса такой же злой, — напомнила Кэтти-бри. — Или меч, которым я однажды владела.
— Если я правильно помню, тот меч едва не свёл тебя с ума, — сухо сказал Энтрери.
— Потому что я была недостаточно умелой и опытной, чтобы контролировать примитивные инстинкты, которыми он манипулировал, — сказала Кэтти-бри. — Сейчас всё иначе — как с тобой и твоим мечом.
— Разве смерть от простого железа — меньшая смерть, чем от твоего кинжала? — спросила Ивоннель.
— Да, — ответил Энтрери. — В том-то всё и дело.
Она с сомнением посмотрела на мужчину.
— Магия этого кинжала уничтожает душу, — сказал Энтрери. — И передаёт мне физическое здоровье жертвы.
— Да-да, — отозвалась Ивоннель. — Потому Жиндия Меларн так разозлилась после потери своей дочери. Теперь я вспомнила. Девушку нельзя было воскресить из-за того, как она погибла.
— Именно, — буркнул он.
— Но это невозможно, — помолчав, произнесла Ивоннель. Энтрери с любопытством посмотрел на неё.
— Нельзя «уничтожить» душу, — объяснила дроу. — Подобная энергия — вечна, она превосходит богов и уж точно превосходит силу обыкновенного кинжала.
— Ты только что сказала, что Жиндия разозлилась из-за…
— Потому что её дочь нельзя было вернуть из загробного мира, — сказала Ивоннель.
— Потому что она не попала в загробный мир, — заметил Энтрери.
Кэтти-бри посмотрела на Ивоннель. Та качала головой.
— Если души не уничтожаются, значит кинжал может их поглощать и держать внутри? — спросила Кэтти-бри. — Может быть, это своего рода филактерия?
— Такое возможно, — сказала Ивоннель, переведя взгляд с Кэтти-бри на Энтрери. — А может быть, они обитают в другой личности.
— Во мне?
— Ты только что сказал, что кинжал дарует тебе физическое здоровье своих жертв. Может быть, не только.
Энтрери побледнел и снова подумал, что ему следует выбросить кинжал в огненное жерло предтечи!
— В любом случае, если это правда, их можно изгнать, — вмешалась Кэтти-бри. — Освободить.
— Тогда я должен бросить проклятую штуку в яму, — горько сказал Энтрери, но Кэтти-бри закачала головой.
— Я знаю лучший
— Поделишься? — через какое-то время спросил Энтрери.
— Терпение, — сказала Кэтти-бри. — Умоляю тебя, не принимай окончательных решений, пока я не обдумаю наш образ действий. Но сейчас я должна кое-что проверить.
Она шагнула мимо Энтрери, оттащив его от края и встав на его место.
— Я по-прежнему против, — сказала ей Ивоннель. — Должен быть более безопасный вариант.
— Наверное, но разве у нас есть время? — ответила Кэтти-бри.
— Тогда отдай мне кольцо и позволь сделать это самой.
Кэтти-бри покачала головой.
— Ты сказала, что поможешь. Я с радостью приму твои чары.
— Что вы делаете? — спросил Энтрери, но женщины не слушали.
— Ты рискуешь ребёнком, — сказала Ивоннель.
— А чем мы рискуем, если я этого не сделаю?
— Ты даже не знаешь, услышит ли тебя предтеча. И не можешь предсказать его ответ, если услышит! Это создание давно минувших тысячелетий. Его восприятие мира не такое, как у нас, оно нам неизвестно и более чуждо, чем даже восприятие существ, которых мы считаем богами. Прошу, дитя, я обладаю обширным опытом в таких вопросах. Дай мне кольцо, чтобы я могла обратиться к предтече вместо тебя.
Кэтти-бри, похоже, обдумала это, даже взялась за кольцо большим и указательным пальцем, как будто чтобы снять.
— Оно знает меня, — наконец сказала женщина, обращаясь к себе самой, а не только к своей спутнице, собираясь с духом для предстоящей задачи.
— Его не волнуешь ты или кто-то из нас, — возразила Ивоннель. — Мы даже не знаем, что приносит ему удовольствие, какие мечты или желания…
— Оно знает меня, а я знаю его, — окончательно сказала Кэтти-бри, подняв руку, чтобы остановить подавшуюся к ней женщину. — Я уже спускалась туда, чтобы поговорить с предтечей.
Ивоннель задумалась, и наконец сдалась, кивнув. Она подняла палец, чтобы Кэтти-бри подождала, потом наложила на неё могущественный двеомер, который беременной женщине пришлось принять и позволить магии подействовать на неё. Затем Ивоннель начала читать более обыкновенные заклинания, накладывая на Кэтти-бри защиту от жара и пламени, чтобы укрепить её против чудовища, ожидающего на дне ямы.
— Пообещай мне, что когда это закончится, когда мы победим, ты одолжишь мне это кольцо, чтобы я тоже могла испытать слияние с этим величественным созданием.
— Это просто растреклятый вулкан! — вслух сказал Энтрери, но две женщины ответили ему улыбками.
В ответ на внезапную мысль Кэтти-бри достала ониксовую фигурку Гвенвивар и протянула её Ивоннель. Но убрала руку, и не сдержавшись, покачала головой в ответ на свой инстинкт. Она хотела защитить пантеру, но в то же время собиралась спустить в разлом с ребёнком в чреве.