Без права на помилование
Шрифт:
— Из Волгограда. Он там мастером на заводе.
— Занесла же судьба в наши края! — воскликнул Иван Иванович.
— Пионеры пригласили. Где-то здесь погиб его брат. В Отечественную. Пионеры года три искали родственников героя. Дотошные такие, нашли и Леонида Николаевича, и его сводного брата. Оказалось, тот живет в Донбассе уже полвека, только фамилия у него не Лешина, другая. Женился вдовец на вдове, у него — сын, у нее — двое. Словом, сводные...
— Сейчас-то Леонид Николаевич где? — вел беседу в нужном ему русле
— Домой вернулся: отпуск закончился — и вернулся. Уж как у них там с Верунькой будет — не ведаю: может, он — сюда, может, она к нему. Только не хотелось бы мне уезжать из здешних мест, привыкла. И домик свой, и сад, и огород, да и люди нас знают, уважают.
— У него там, поди, тоже свои привязанности: работа, друзья, родственники.
— Укореняется человек в то место, где родился, где живет, — согласилась словоохотливая старушка. — И радостно мне за Веруньку, все хорошо получается, и тревожно на сердце: мне от нее — никуда, а отвыкать от привычного старухе нелегко.
Больше ничего интересного Александра Матвеевна не сообщила, хотя Иван Иванович поговорил с ней на разные темы еще минут пятнадцать.
Глянул на часы: «Пожалуй, можно на полчасика заскочить в универмаг, потолковать о Леониде Николаевиче с Голубевой».
Конечно, был в биографии Леонида Николаевича, мастера одного из волгоградских заводов, момент, требующий уточнений: он познакомился с директором стретинского универмага и жил у нее накануне происшествия. С другой стороны, будто все объяснимо: пионеры вызвали родственников героя, погибшего в боях за освобождение Донбасса, однако проверять людей, так или иначе оказавшихся в пределах трагических событий, — обязанность розыскника.
Иван Иванович заехал в универмаг. Вера Сергеевна была на месте и встретила майора Орача, как доброго родственника, которого сто лет не видела:
— Ой, Иван Иванович, как хорошо, что вы зашли.
«А что уж тут хорошего?»
— По пути заехал. У меня в Благодатном умер друг...
— Петр Федорович? — сразу догадалась Голубева. — Наши, стретинские, повезли три венка. Старейший председатель в районе. Кто его не знал!
Добрые слова Веры Сергеевны отозвались щемящей тоской в сердце Ивана Ивановича.
В кабинете они были одни, он спросил:
— Вера Сергеевна, я слышал, вы собираетесь замуж, будто заявление подали в районный загс.
— Да, — вспыхнула женщина, — вот вернется Леша...
— Расскажите о нем, если, конечно, вас это не затруднит. Кто он, откуда, как встретились.
По-настоящему счастливые — глухи ко всему, что происходит рядом с ними, они живут в мире собственных мыслей и чувств, другие люди им нужны только для того, чтобы поведать о своей радости, поделиться своим счастьем. Токующие глухари...
Вера Сергеевна не удивилась вопросу майора милиции, восприняла его как совершенно естественный.
— Мы с Лешей познакомились
— И сколько вы были с ним знакомы?
Она немного смутилась, но ответила бойко, без запинки, словно бы давно ждала такого вопроса:
— Сегодня шестьдесят седьмой день! — И еще больше засмущалась. — Этого вполне достаточно чтобы полюбить... Вот моя подруга по школе четыре года дружила, а замуж вышла — через полгода развелась. По десять лет живут, по пятнадцать — и все равно разводятся.
Она оправдывалась: видимо, полной уверенности в своей правоте у нее не было, по крайней мере, в момент разговора с майором милиции. Любовь с первого взгляда...
Нет-нет, Иван Иванович такую не отрицал. Есть она на белом свете! Есть! Но ее ли, добрую фею, углядела Вера Сергеевна?.. Лишь бы не оборотень.
— Как звать вашего друга? — спросил Иван Иванович. — Фамилия, имя, отчество.
Голубева растерялась. Она как бы прозрела и поняла, что майор милиции беседует с ней далеко не из праздного любопытства.
— Вы... меня допрашиваете?
— При допросе ведут протокол, а мы беседуем, — мягко ответил Иван Иванович. — Вы уж извините меня за настойчивость, но служба приневоливает.
Голубева вздохнула, разговор был для нее неприятен.
— Черенков Леонид Николаевич, — официально сказала она. — Пятьдесят четыре года. Родился в Астрахани, работает мастером смены на тракторном заводе в Волгограде.
Иван Иванович подумал, что все эти сведения можно было бы узнать в загсе, куда Голубева и Черенков подали заявление. И, возможно, тогда бы так неприязненно не настроилась Вера Сергеевна, которая решила, что ее допрашивают. Увы, такова участь милиционера: порой в силу служебной необходимости ему приходится входить в сферу интимных отношений людей, проникать в их мысли и чувства, куда обычно не допускают даже близких.
— Отпуск такой короткий, — предложил Иван Иванович более лирическую тему для беседы. — Из Донецка в Волгоград прямого поезда нет, добираться удобнее самолетом. — Иван Иванович не сомневался, что Черенков улетел. Но его интересовали подробности.
— Лешу вызвали телеграммой, — пояснила Вера Сергеевна. В душе она согласилась с майором милиции: когда любишь — дорожишь каждой минутой, каждым мгновением, и месяц пролетает очень быстро. Время неумолимо. — Он просил в связи с семейными обстоятельствами продлить ему отпуск (на две недели). За свой счет. Отказали. Я молила судьбу, чтобы он заболел, — призналась Голубева, виновато улыбаясь. — Улетел — здоровехонек.