Без права на поражение (сборник)

Бетев Сергей Михайлович

— Тамара говорила, что работала. Про учебу не слышали.

...Поезд мчался сквозь ночь по всхолмленной степи. Колеса вагонов монотонно

отсчитывали на стыках секунды. А Федор Ефимович ворочался на верхней полке от

собственных дум и сомнений.

С чего начинать в Алма-Ате?..

Вспомнил слова Германа Михайловича Первухина о том, где искать Катышеву. Подумал о

простаках, о карасях... Тамара Рогачева (не Овчинникова!), судя по всему, к простушкам не

относилась.

Инженера Аграновича сразу причислять к карасям было тоже неудобно. А.

встретиться предстояло с обоими.

Но с кем первым?

В Караганде из разговоров с Мешконцевым и Гривцовым Федор Ефимович выяснил, что

Александра Катышева не без протекции инженера Аграновича работала на инженерных

должностях после окончания техникума в Алма-Ате. У родителей Катышевой он уточнил, что их

дочь «училась на строителя». Становилось понятным, почему Александра Катышева работала в

строительных трестах. Однако знакомство с Рогачевыми вносило в добытые сведения некоторую

путаницу,

А Федор Ефимович неясностей не любил.

Первые четыре дня в Алма-Ате он убил на поиски учащейся Александры Никитичны

Катышевой, получившей строительную специальность в одном из техникумов восемь-десять лет

назад. Задача оказалась нелегкой. В строительном техникуме Федор Ефимович для верности

проверил списки выпускников за пять лет. Среди них Катышевой не оказалось. В других

техникумах, которые готовили строителей по своим отраслям, а таких нашлось еще пять,

нужной ему дипломницы тоже не значилось.

Начиная свой поиск с этого, Федор Ефимович рассчитывал найти направление Катышевой

после учебы в строительный трест, что намного бы облегчило и упростило его дальнейшие

шаги. Но результат оказался неожиданным для самого Репрынцева: получалось, что Катышева

вовсе не училась и родители Тамары Рогачевой правы, а Мешконцев в Караганде попросту втер

ему очки.

План розыска, рассчитанный на получение дополнительной информации о Катышевой,

провалился. Да еще и четыре дня — коту под хвост.

Куда дальше? К Тамаре Рогачевой-Овчинниковой? Или к Аграновичу?

Если явиться к Аграновичу, придется объяснить мотивы и вольно-невольно в какой-то

степени раскрыть суть дела. Агранович определенно не дурак: он почувствует неладное и может

повести себя так же, как Мешконцев в Караганде. А у Федора Ефимовича не было в руках

официальных документов, уличающих Аграновича в неблаговидной протекции. Да и кто их мог

дать ему?

И Федор Ефимович решил встретиться с Тамарой Рогачевой, ныне Овчинниковой.

Понимая, что может поставить замужнюю

женщину в неловкое положение перед семьей

напоминаниями о ее веселой молодости, явился не домой, а в ателье мод, где она работала

закройщицей.

— Тамара Николаевна? — учтиво осведомился он, когда ему вызвали Рогачеву. И сразу

представился: — Репрынцев Федор Ефимович из Свердловска. Здравствуйте. У меня к вам

серьезный разговор.

— Здравствуйте,— машинально ответила она, и на ее чистом лице заалел румянец.— А я

вас не знаю.

— Совершенно правильно. Я тоже вижу вас впервые. Не удивляйтесь: я из уголовного

розыска... Нам нельзя где-нибудь найти тихое местечко?

На этот раз она растерялась окончательно. Как-то поспешно осмотрелась, приложив руку к

пылающей щеке, потом торопливо сказала:

— Пройдемте сюда...— Но сразу же остановилась: — Нет, подождите... Хотя — ладно...

Она повела его из салона по коридору. Перед открытой дверью в цех задержалась,

окликнула какую-то женщину, взяла у нее ключи, и они зашли в комнату, где на плечиках висело

множество мужских костюмов. У окна стоял небольшой стол, возле него — пара стульев.

— Это наш склад. Ничего, если мы будем здесь? — спросила виновато, предлагая стул.

— Вполне. Присаживайтесь тоже,— ободрил ее Федор Ефимович.— Во-первых, вам

привет от родителей.

Такое начало отнюдь не успокоило ее. Но Федор Ефимович счел за лучшее не заметить

этого.

— Я приехал к вам поговорить о вашей давнишней подруге Александре Катышевой...—

Напрасно подождав, как она воспримет его слова, продолжал: — В шестидесятом году

Катышева приехала в Алма-Ату учиться и жила у вас. Припоминаете?

— Конечно, конечно,— поспешно отозвалась Рогачева. А Федор Ефимович сразу спросил:

— Расскажите мне, как вы жили здесь? — И уточнил:— О вашей дружбе до Алма-Аты я

знаю достаточно. Рассказывайте все: как она приехала, как встретились, как проводили время, с

кем... Давайте не стесняться. Говорите со мной откровенно, если даже придется задеть какие-то

женские секреты. Ей-богу, я всем интересуюсь не из голого любопытетва, а по служебной

необходимости. Александра приехала учиться, насколько я понимаю?

— Да.

— Вот с этого и начните.

— Учиться она не стала. Как, впрочем, и я.

— Провалилась?

— Нет. Просто не захотела. Тогда я сразу устроила ее на швейную фабрику. Зарабатывала

она, правда, немного, но ей хватало.

— Но родители Катышевой говорили мне, что она учится на строителя. Обманули,