Без права на пощаду (Школа обаяния)
Шрифт:
– Будь с ними любезна, – предупредил Холлис.
– Одну неделю, – напомнила она.
Пара, улыбаясь, приблизилась к ним.
– Привет, меня зовут Джеф Руни, а это – Сьюзи Трент. А вы, наверное, полковник Холлис и Лиза Родз, – сказал молодой человек.
Ему было лет двадцать пять, вероятно, он отслужил в Советских ВВС два или три года, потом прошел обучение в разведшколе ВВС и, несомненно, один год проучился в институте США и Канады в Москве. Руни выглядел смуглым и довольно низкорослым.
Он протянул руку, и Холлис почувствовал уверенное, крепкое рукопожатие. Затем
– Рад познакомиться с вами. А мы в некотором роде вас искали. Полковник хотел, чтобы Сьюзи познакомилась с Лизой.
Сьюзи Трент улыбнулась. Это была крошечная женщина лет двадцати с грязными белокурыми волосами, острым носиком, угреватой кожей и с бюстом, слишком крупным для ее небольшой фигурки.
– Это очень здорово, что вы здесь, Лиза. Я прибыла сюда полгода назад и поступила в женский класс. Он очень небольшой. У нас двенадцать учениц и шесть инструкторов-женщин. Мне уже пора начинать общение с инструктором один на один, но у нас не хватает наставниц. Так что, я надеюсь, вы будете моей наставницей и научите меня, как стать вами.
Лиза вздохнула.
– Разумеется, если хотите. – Она выдавила улыбку. – Но спать с моим приятелем вы не сможете.
Джеф и Сьюзи громко расхохотались, а Сьюзи предложила:
– Лиза, вы с нами не выпьете чаю после обеда? Мы встречаемся в половине шестого, после занятий. Соберутся все девушки.
– Девушки?
– Да. Любой вам скажет, где нас вероятно найти.
– Сможет рассказать, где вас найти, – поправила Лиза.
– Да, благодарю вас. Конечно, сможет. Я знаю правила, но не всегда знаю, как их применять.
– Когда вы сомневаетесь в выборе слова, употребляйте «Can». Многие американцы делают здесь ошибку. Когда русские разговаривают по-английски, то ошибаются в другую сторону, слишком часто используя «maj», и это бросается в глаза.
– Обязательно запомню это.
– Также запомните, что американцы, разговаривая, не подходят так близко к собеседнику, как это сделали вы.
– О да! Простите. – Сьюзи отступила на шаг и спросила: – А вы из богатой семьи? Смогу ли я научиться манерам и привычкам богатых людей?
Лиза взглянула на Холлиса и ответила:
– Я родилась в семье среднего достатка.
– Где?
– На Лонг-Айленде.
– О... значит, меня пошлют куда-то в другое место. А мне так бы хотелось попасть в Нью-Йорк.
– Сьюзи, – вмешался Джеф, – по-моему, Лизе это не слишком интересно. Ты ведешь себя не очень тактично. Понимаешь?
– Конечно. Извините.
Руни обратился к Холлису:
– Мой старик работает в советском МИДе, так что мне удалось нахвататься жаргона и манер на разных званых вечерах. Думаю, что за последние месяцы, что я проведу здесь, мы могли бы поболтать и хорошенько обсудить кое-какие посольские словечки. Я неплохо владею жаргоном американских ВВС и моряков. Кстати, у нас есть несколько типов из армии. В основном вертолетчики. Итак, я надеюсь на вас, Холлис. Но мне бы чертовски повезло, если бы я сумел попасть в американскую военную разведку. Я недолго служил в ВВС и подготовился к экзаменам – я имею в виду экзамены в американских ВВС. Думаю, что после вашего инструктажа у меня все пройдет по
Холлис хмыкнул и сказал:
– Ну, у вас весьма честолюбивые планы. Я очень удивлюсь, если вам удастся пройти проверку на происхождение. Как вы собираетесь это сделать?
– Ну, теперь с этим стало значительно проще, когда все остальные наши парни уже там. Начну с того, что я сирота, сами знаете, в сиротских приютах есть списки умерших, а также списки покойных приемных родителей. А свидетельство о рождении – это уже теперь не проблема. В некоторых городах у нас есть свои парни в Бюро демографической статистики, которые позаботятся обо всем этом.
– А как же насчет личных рекомендаций?
– Эта программа началась уже пятнадцать лет тому назад, полковник. Поэтому у меня есть список тех, чья добросовестность не вызывает сомнений. Это уже напоминает сеть, состоящую из старых однокашников. Школьные узы и тому подобное. Первой волне «десантников» пришлось туговато. Наши ребята теперь приезжают туда, где уже закрепились «десантники».
– Насколько мне известно, никто из выпускников не вступает в контакт друг с другом.
– О? Кто вам об этом сказал?
– Никак не могу вспомнить.
Джеф Руни покачал головой.
– Там созданы небольшие ячейки. Они обособлены друг от друга в целях конспирации, но все выполняют одну и ту же работу. Невозможно выловить всю организацию целиком. Каждая ячейка помогает в профессиональной карьере своим членам. Это же известная схема революционеров.
– Занятно.
– Мне бы очень хотелось иметь инструктором опытного человека, который в ВВС имел звание генерала, как вы. Что ж, когда-нибудь и я стану генералом ВВС и моим детишкам будет проще идти по жизни. Великая американская мечта, верно, полковник? А достигнуть ее нам, иммигрантам, всегда было труднее. – Он рассмеялся. – Законно или незаконно. Однако мы добьемся своего. Мы очень много и усиленно работаем.
Холлис внимательно рассматривал Руни. Он думал, что в «школе обаяния» довели идеал шпионского ремесла – «абсолютную крышу» – до совершенства. И сама мысль о том, что всех их можно скопировать, пугала. Все это было чисто русским навязчивым желанием стать тем, кем на самом деле не являешься.
– Полковник, вы меня слушаете? – спросил Руни.
– Да, да, – Холлис снова сосредоточился на собеседнике.
– Вы, наверное, захотите осмотреться и обнюхать все вокруг, – с улыбкой говорил тот, – так что не будем вам мешать. В пятницу вечером у нас состоится вечеринка. У вас будет возможность познакомиться со здешними обитателями. Скажите Чаку, чтобы он принес вам маски.
– Маски?
– Ага. Хэллоуин, в пятницу Хэллоуин.
– Верно.
Сьюзи посмотрела на Лизу и сказала:
– Да улыбнитесь же. Здесь не так уж плохо. Лиза молчала.
– Никто не станет ссориться с вами, если вы будете с нами честны. Поговорите с остальными инструкторами и убедитесь. Встретимся на Великом Шабаше, – сказал Джеф.
– Было очень приятно познакомиться с вами обоими, – помахала рукой Сьюзи. – Не заблудитесь.
– Добро пожаловать в наш кампус, – улыбнулся Джеф. – И не подходите близко к границе лагеря.