Без права на слабость
Шрифт:
– Вот мудак брехливый! – в сердцах рву пополам ломоть хлеба, представляя себе, что это язык Беданова, и слишком поздно осознаю, что ляпнула гадость вслух.
Чёрт. Вот как он это делает?! Почему рядом с ним я – рассудительная скромная девушка – каждый раз так плошаю? Будто я и не я вовсе.
– Валерия, как тебе не стыдно? – мгновенно вспыхивает папа. – Переходный возраст остался позади, а ты вдруг ни с того ни с сего начинаешь вести себя как неотёсанная соплячка.
Да они сговорились, что ли?! Значит, козла этого приструнить он считает неприемлемым, а меня – отчитывай прилюдно сколько влезет. Вдобавок
Чертыхаясь про себя, я повторяю за ним. В смысле тоже опускаю глаза, изображая святую невинность. Его правда – наши разборки безопасней продолжить без свидетелей. Ещё бы знать чего от него ждать. Да что там знать… чего угодно. Проклятье!
– Этого больше не повторится. Я буду во всём слушаться Тимура.
Клянусь, на папиных глазах блеснули слёзы умиления, но я зловредно додумываю про себя: «И делать наоборот». Слишком мало времени прошло после нашего судьбоносного свидания для того, чтобы разбрасываться прощением.
– Другой разговор, – удовлетворённо кивает отец, подобострастно поднося к губам Анжелину руку. – Теперь я, наконец, могу со спокойной душой озвучить главную новость вечера: сегодня мы подали заявление в ЗАГС. Это событие по праву можно назвать достойным ваших улыбок.
Обхохочешься.
– Поздравляю, – уныло бурчу в унисон с Тимуром, огорчённая не столько предстоящей росписью, сколько перспективой с ним породниться.
Беда практически не смотрит в мою сторону, но мы сидим достаточно близко, чтобы слышать ярость, срывающую его дыхание. Пыхтит как дракон, только пар из ноздрей не пускает.
Несмотря на чувство голода, в отличие от своего соседа я не могу похвастаться здоровым аппетитом. Да и как заставить себя засунуть в рот что-нибудь помимо хлеба, если в салате побывали чужие вилки, а лежащий на моей тарелке шампур с шашлыком был отобран лично Тимуром? Откуда мне знать, что псих на него предварительно не помочился? Зато своё он, вот с каким удовольствием уплетает! И правда, пахнет так вкусно, что желудок сводит. Надеюсь, мой убийственный взгляд заставит его подавиться.
Проигнорировав раздражённое фырканье парня, придвигаю к себе стакан с компотом, чтобы запить вставшую комом корку. Как по закону подлости именно в этот момент в напиток решает бултыхнуться мохнатый мотылёк.
Фу, мерзость какая!
Ну почему обязательно ужинать как дикие кочевники? Кухня людям на что – хранить посуду?
Есть такое говорящее понятие, как последняя капля. Так вот, для нас с Бедановым она срывается одновременно. Я сцепляю челюсти, чтобы унять задрожавшие от бешенства губы, а он, широко и не слишком вменяемо скалится, вываливая поверх моей порции мяса объедки со своей тарелки.
– Тимур! Ты что опять творишь?!
На миг мне кажется, что его сейчас снесёт звуковой волной, да на нахальном лице не дёргается ни один мускул.
– Как что, мамуль? За-бо-чусь, – по слогам произносит он, невинно улыбаясь. Но в серых глазах ярость. Раздражение и лютая ярость. – Я увидел, что Лера стесняется кусок в рот положить и решил показать ей, насколько готов делиться. Ешь, сестрёнка, мне для тебя последней крошки не жалко.
И для полноты картины с театральным причмокиванием
После такого ни есть, ни пить уже не хочется. Он словно ткнул в меня высоковольтным проводом, сжигая в пыль и так почти раскуроченную гордость. Ноги моей здесь поутру не будет! К маме сбегу. В приют для бездомных. На Луну! Куда угодно, лишь бы от него подальше.
– Пошёл вон из-за стола! – стучит кулаком себе по коленке Анжела. – Нет, стой. Пусть Лера сперва дойдёт без приключений. Сашенька, тоже сядь на место, дай девочке остыть. А ты, паразит, хоть раз криво на неё посмотришь, Марину не увидишь даже на выходные. Отец давно твердит, что ты плохо влияешь на сестру, ещё один такой финт, и я клянусь, прекращу с ним спорить.
В его власти
Не собираясь дожидаться извинений, влетаю к себе в комнату и, с третьей попытки сняв блокировку экрана, вызываю мамин номер. Сердце в груди колотится как бешеное, так отчаянно мне нужна поддержка близкого человека.
– Мамочка! – восклицаю на её «алло», начисто забыв о сдержанности. – Забери меня отсюда, пожалуйста. Это невыносимо. Люди, дом, еда, порядки – здесь всё чужое. Никому до меня нет никакого дела, мама! Я долго здесь не продержусь, в психушку слягу!
– Так, Валерия, для начала выдохни и внятно объясни мне суть проблемы, – в мамином тоне парадоксально проскальзывает упрёк и это совсем не та реакция, которой я жду в подобной ситуации. – Тебя кто-то ударил?
– Боже, нет, конечно!
– Тебя не кормят?
– Ох, лучше б не кормили…
– Так не кормят или ты не ешь?
– Это невозможно есть!
– Приготовь сама, в чём сложность? Послушай, Валерия, тебе самой не стыдно? Нельзя помыкать людьми или рушить их планы, ориентируясь только на свои капризы и потребности. Даже если эти люди твои родители. Ты уже большая девочка, должна понимать, что никто в этой жизни не станет подтирать тебе зад. Чем раньше ты научишься справляться с проблемами самостоятельно, тем лучше и успешнее сложится твоё будущее, – она потерянно вздыхает, а у меня от этого укора глаза колет, точно от стеклянной крошки под веками. – Вот ответь, куда ты предлагаешь мне тебя пристроить – в чулан, на балкон – куда?! Или отец должен сию минуту съехать обратно, потому что с тобой, видите ли, никто не нянчится? Так взрослые не поступают. А ты уже не ребёнок, хватит. Я тебя предупреждала, что это за люди? Предупреждала, спрашиваю?
– Да.
– Ты приняла это решение самостоятельно?
– Да…
– Так учись отвечать за последствия своих действий. Нам с отцом никто ничего не пережёвывал. Ты хотела играть на скрипке – тебе нашли лучшего учителя; приспичило вслед за подругой в частную школу – мы взяли кредит; не сложилось с первой любовью – оплатили квалифицированного психолога; невзлюбила чужую женщину – отец годами мотался к ней чёрт знает куда. И если ему недостаёт духа сказать «хватит», то это сделаю я. Хватит! Прекращай думать только о себе. Приняла решение – либо борись, либо беги, поджав хвост. У тебя есть своя квартира, есть куда прибиться – многие о подобном и не мечтают. Повторяю вопрос – в чём проблема, Валерия?