Без Сна
Шрифт:
После видения о смерти Мэтью, у меня не было похожих видений, а их у меня было около десяти. Это кажется бессмысленным — видения об убийствах, которые у меня были о Бетани и Мэтью, в любом случае меня взволновали, а остальные настолько незначительны, что сопротивляться им не стоит. И, несмотря на пылающий страх, который охватывает меня каждый раз, когда я чувствую приближение видения, все они обычные или скучные. Кого волнует, что машина мистера Джонсона съедет с дороги в канун Рождества? Он будет в порядке, и это старый автомобиль. Он хочет новый. И есть
Это просто крошечные проблески в жизни людей в Колдуотер — большинство из которых я не знаю. Поэтому я вижу предсказания, а потом забываю о них почти сразу, как только видение закончится. Хотя я бы не посмела сказать Сиерре, я рада, что я прекратила бороться. Теперь всё намного проще.
Проще. Не просто. Я всё делаю то же самое, что делала всегда, ушла головой в занятия и занимая мозг, поэтому я слишком устала чтобы думать, ложась спать по ночам. Но, по крайней мере, я не пытаюсь сберечь силы, чтобы сражаться с видениями.
Чернота начинает вторгаться на края моего физического зрения, и я закрываю веки, прежде чем всё начнется. Сдаюсь. Позволяю видению перейти через край и поглотить меня.
Я стою ночью на открытом поле, и идет легкий, мягкий снег. Как кружева, а не тяжелый снегопад, который выпадает в последнее время. Это такой снег, который всегда показывают в фильмах прямо перед поцелуями главных героев.
Я осматриваюсь и ничего не вижу. Сбитая с толку, жду, когда видение потянет мои ноги в том направлении, в котором они должны идти, но через несколько секунд я всё ещё на том же месте.
Не имея другого выбора, я пытаюсь сделать один шаг самостоятельно, но ноги будто приклеены к земле. Ладно, здесь есть кое-что, что я должна увидеть. Вместо того, чтобы с нетерпением ждать, я смотрю вниз и понимаю, что часть поверхности в нескольких футах слева от меня не такая, как всё вокруг — не заснеженный участок земли.
Это пальто кремового цвета.
Я задыхаюсь, и даже в видении внезапный холод заставляет меня кашлять. Я поднимаю ногу, и теперь она подчиняется мне. С ужасом, колотящимся в сердце, я шагнула вперёд на шаг. Два. Три.
Кто бы это ни был, он так мирно лежит на спине и выглядит так, будто спит. Я подавляю всхлип и всем сердцем надеюсь, что это просто пьяный парень, который уснул и замерз. Не то, чтобы я желала смерти, но это было бы лучше… лучше, чем…
Лучше, чем лицо подростка, смотрящее на меня пустыми глазами и кожей, покрытой тонким слоем кружевных хлопьев. Порыв ветра стряхивает часть снега, а затем я вижу синяки.
Это ещё одна жертва.
Его пальто расстегнуто до груди, и его шарф развязан и брошен в сторону, как будто, чтобы показать, что это сделал убийца. Глубокие фиолетовые порезы покрывают его шею, из-за бледности кожи кажется, что полосы на шее почти чёрные, но его кожа кажется ещё более белой от того, что он мёртв. Я стою, дрожа, хотя я больше не чувствую холода.
Я заставляю себя сосредоточиться, потому что видение не будет длиться вечно — и я поднимаю глаза на его лицо.
— Джесс. — Мои слова раздаются эхом в воздухе. Джесс Принс. Он был в моем классе рисования в прошлом семестре, и мы были партнерами по проекту. У него был талант. У меня была концентрация. Результат был превосходен.
Я вдохнула с трепетом и снова оглянулась. Это пустое место — автостоянка? И я стою под высоким фонарным столбом, и светит только одна лампа. Может быть, парк?
Да. Парк. И теперь я вижу тусклые очертания домов, на которые не попадает свет. Это знак. Это своего рода прогресс. Но когда я поднимаю ноги, чтобы приблизиться, видение начинает исчезать. Я пытаюсь бежать, чтобы добраться туда до того, как все станет чёрным, но я успеваю только поднять ногу на дюйм или два, и через несколько секунд все это исчезло.
Я медленно исчезаю, аккуратно, яркий солнечный свет пробивается в глаза, и они болят после чистой черноты. К сожалению, из-за того, что я сидела на скользком льду, я теперь лежу на земле рядом с ржавым грузовиком. Моя голова прямо рядом с лужей грязи, и я чувствую, что вода промочила волосы и достигла кожи головы.
Я сажусь, но не спешу оглядываться. Неважно, кто меня видел — теперь это не имеет значения. Мокрые пряди волос падают на мое лицо, но я откидываю их в сторону, запихиваю руки в карманы и достаю телефон.
Я не остановлюсь, не думаю, и не позволю себе передумать. Мои ледяные пальцы набирают номер и, когда он начинает звонить, я поднимаюсь на ноги, опираясь на грузовик для равновесия.
— Здравствуйте?
Это мужчина.
Я ожидала услышать девушку.
Женщину.
Несмотря на то, что сказала Сиерра, я была уверена, что это должен быть другой Оракул.
— Здравствуйте? — мой голос хрипит когда я отвечаю, и мне нужно прочистить горло несколько раз, прежде чем я смогу говорить чётко.
Человек на другом конце молчит, просто ждёт.
— Это Шарлота, — говорю я, когда возможность говорить возвращается.
Я слышу длинное медленное дыхание, и он шепчет:
— Наконец-то, — так тихо, что я едва слышу это. — Ты видела следующего? — спрашивает он тем же спокойным голосом.
— Да, — шепчу я и слёзы жгут мне глаза.
— Мне нужно встретиться с тобой.
Я с трудом сглатываю и заставляю себя собраться.
— Откуда я знаю, что ты не убийца?
Теперь он смеётся, мягкий, странный звук, учитывая обстоятельства.
— Шарлотта, очевидно я должен быть глупцом, чтобы попытаться убить Оракула?
Каждая мышца в моём теле напрягается.
Никогда никому не говори, что ты Оракул, кроме другого Оракула.
Он выжидает и, когда я не отвечаю, продолжает:
— Ты знаешь, что сегодня не умрёшь, не так ли?
Моё молчание достаточно красноречиво.