Без ума от герцога
Шрифт:
Поскольку Эйвенбери обычно жил в провинции, это настоящая удача, что он оказался в Лондоне. Слуги, разинув рты, глазели на Джеймса, когда он следом за дворецким поднимался по лестнице. У Эйвенбери гости бывают редко.
Встречавшийся с предыдущим герцогом, суровым и неумолимым человеком, который относился к своему положению и привилегиям как другие к воздуху, Джеймс толком не знал, чего ждать от нынешнего обладателя титула.
Дворецкий ввел его в хорошо обставленную комнату и громко объявил:
—
— Для меня честь познакомиться с вами, ваша светлость, — низко поклонился Джеймс.
— И для меня тоже, ваша светлость, — ответил Эйвенбери.
Выпрямившись, Джеймс взглянул на него. Этот Эйвенбери цветом волос, а главное, серьезным выражением лица походил на прежнего герцога, что вряд ли сулило удачу задумке Джеймса.
А он надеялся, что у Эйвенбери есть склонность к авантюрам.
— Вы свободны, Хиггингс, — махнул рукой дворецкому Эйвенбери.
Чересчур заботливый слуга снова подозрительно взглянул на Джеймса, затем поклонился и вышел.
— Как это мы с вами раньше не встречались, ваша светлость? — спросил Эйвенбери, пересекая комнату.
— Это упущение, — ответил Джеймс. — Я в свое время встречался с вашим отцом.
Эйвенбери кивнул и, подойдя ближе, вглядывался в Джеймса.
— Паркертон, это правда синяк?
— Да, — с некоторой гордостью ответил Джеймс.
Герцог присвистнул.
— Как это вышло?
— Это было дело чести. Граф Клифтон нанес мне удар прямо посреди «Уайтса».
— Никогда ничего подобного не слышал! — воскликнул Эйвенбери.
— Да и я тоже, — признался Джеймс.
— Это больно?
— Было больно, — сказал Джеймс. — Я даже потерял сознание.
Эйвенбери изумленно покачал головой:
— Постараюсь в будущем не ссориться с графом Клифтоном.
— Мудрое решение. — Джеймс оглядел элегантную комнату и заметил на письменном столе стопки книг. — Вы посещаете библиотеку?
— Это все Грэмшоу, — застонал Эйвенбери. — Говорит, что Лондон — это образование. По воскресеньям он подбирает для меня книги. Вот почему я просил вас прийти сейчас. Я предпочел бы проехаться верхом в парке, а не читать «Одиссею».
— В такой чудесный день я вас не виню, — согласился Джеймс.
— Грэмшоу ужасно занудный, — признался Эйвенбери, жестом пригласив Джеймса сесть на широкий диван у окна, выходившего в парк. — Он мой наставник.
— Я догадался. — Джеймс вспомнил собственного наставника, строгого и требовательного, весьма походившего на этого Грэмшоу. У них с Эйвенбери много общего, оба рано унаследовали титул, хотя Джеймс был не так юн, как Эйвенбери, которому только одиннадцать.
— Он даже отказался удовлетворить вашу просьбу о визите, — признался мальчик.
— Да? — Джеймс припомнил взгляды слуг. Неудивительно, что они смотрели на
— Бубнил что-то о сумасшествии и дурном влиянии. — Мальчик помолчал. — Без обид, ваша светлость.
— Никаких обид, — ответил Джеймс. Ох уж это имя Тремонт. Настоящее проклятие его рода.
Эйвенбери подался вперед.
— Заметив у него на столе вашу записку, я позже ее стащил и сам ответил. Затем подкупил слугу, чтобы тот отнес ответ к вам в дом. — Помолчав, он посмотрел на Джеймса. — Я еще ни разу не встречал герцога.
Джеймс не знал, то ли упрекнуть мальчишку, то ли похвалить за находчивость, но от последних слов, сказанных с искренностью и явным любопытством, у него внутри что-то вспыхнуло.
Он понимал, каково жить в изоляции.
В конце концов, он так провел свою жизнь.
— Не знаю, зачем мы приехали в Лондон, — жаловался мальчик, нетерпеливо постукивая ногой. — Грэмшоу не позволяет мне выходить из дому ни для какой забавы, за исключением прогулки в парке в пятницу, но это скука смертная. Ничего, кроме назидательных визитов в библиотеку и в парламент, чтобы я мог увидеть свое будущее место. А когда я попросил посмотреть мраморы Элгина, Грэмшоу отказал. Сказал, что они возмутительные. — Помолчав, мальчик взглянул на Джеймса. — Это правда?
— Лет через пять вы найдете их интересными.
— Я уже устал приказывать ему, чтобы он отвез меня в Тауэр посмотреть слона, но он все время отказывает. Говорит, что это приказ моего дяди.
— Обязательства, сопутствующие титулу, — это тяжелый груз, — сказал Джеймс, — Когда я был в вашем возрасте, отец держал меня под замком, опасаясь, что я отобьюсь от рук. А я всего лишь хотел пойти на рыбалку.
— Я люблю рыбалку. — Мальчик вздохнул. — Знаете, я один раз ходил.
— Как вам удалось?
— Одна из служанок пожалела меня и выпустила из дома, чтобы я мог пойти с ее братом и его друзьями. Отличная компания.
— Деревенские ребята?
Мальчик кивнул.
— Прекрасные товарищи, — признался Джеймс. — У моих братьев были приятели в деревне. Я всегда им завидовал.
— Они взяли меня на рыбалку, — продолжал Эйвенбери. — Я вымок, вымазался и поймал четырех рыб. Нет, трех. Но я поймал бы четвертую, если бы Грэмшоу не нашел меня.
— Я тоже люблю рыбалку. У меня в поместье отличный пруд с форелью. Вы должны приехать половить ее.
— Можно?
— Да. И не нужно брать с собой Грэмшоу.
— Дядя говорит, что я везде должен брать его с собой, и еще Биллза, лакея.
— Тогда привозите их, — сказал Джеймс, — и мы запрем их в башне, пока будем рыбачить.
Мальчик заливисто рассмеялся, и Джеймс тоже. Смех юного Эйвенбери был заразителен, как и смех Элинор.
— Итак, ваша светлость, — начал мальчик.