Без ума от любви
Шрифт:
Харт раздраженно вздохнул.
— Ты прав, когда называешь меня жестоким негодяем. Признаюсь, я не понимал, что уже пять лет ты старался защищать меня. — Он заколебался и отвел глаза, как это всегда делал Йен. — Мне очень жаль.
Йен смотрел на облако пара, выпущенного паровозом на платформу.
— Я сожалею, что умерла миссис Палмер. — Он смотрел, как вылетает и рассеивается облако пара. — Она любила тебя, но ты не любил ее.
— О чем ты говоришь? Она была моей любовницей несколько лет. Ты думаешь, ее смерть
— Ты будешь скучать по ней, да, и ты заботился о ней, но ты не любил ее. — Йен посмотрел на Харта, и на какую-то долю минуты их взгляды встретились. — А теперь я знаю различие.
На скуле Харта дрогнул мускул.
— Черт бы тебя побрал, Йен! Нет, я не любил ее. Да, я заботился о ней. Но — да! Я использовал ее, и, как ты напоминаешь мне, да, я использовал свою жену, и они обе заплатили за это смертью. И как ты думаешь, каково теперь мне?
— Не знаю.
Йен пристально посмотрел на брата, ибо впервые видел в нем другого человека, а не суровый стальной монумент Харта Маккензи. Харта, человека с янтарными глазами, и Харта, измученного и страдающего.
Йен положил руку на плечо Харта.
— Я думаю, ты должен был жениться на Элинор. Твоя жизнь сложилась бы в десять раз лучше.
— Мой мудрый братик, Элинор бросила меня, если помнишь. Жестоко.
Йен пожал плечами.
— Тебе следовало проявить настойчивость, так было бы лучше для вас обоих.
— Я мог справиться с королевой Англии, могу вытерпеть Гладстона и даже палату лордов могу заставить плясать под мою дудку. — Харт покачал головой. — Но не леди Элинор Рамзи.
Йен снова пожал плечами и убрал руку. Его мысли перешли с Харта и его бед на Бет, ожидавшую его в теплом купе.
— Мне надо успеть на поезд.
— Подожди.
Харт встал перед ним. Они были одного роста и смотрели в лицо друг другу, однако Йен вынужден был перевести взгляд на скулу Харта.
— Еще одно, Бет тоже была абсолютно права, говоря обо мне. Я бессовестно использовал тебя. Но есть одно различие. — Харт положил руки на плечи Йена. — Я люблю тебя, если это и не по-мужски признаваться в этом. Я забрал тебя из сумасшедшего дома не для того, чтобы ты помогал мне в моих делах. Я сделал это, потому что хотел дать тебе шанс жить нормальной жизнью.
— Знаю, — сказал Йен. — Я не помогаю тебе, потому что ты распоряжаешься мной.
Он увидел в глазах Харта слезы, и неожиданно брат заключил его в свои медвежьи объятия.
— Забирай Бет домой и будь счастлив. Все кончилось.
Он увидел, как Керри открыл дверь зала ожидания и вышла Бет. Она посмотрела на Йена и улыбнулась.
— Может быть, для тебя и кончилось, а для меня все только начинается.
Харт удивился, но затем кивнул с понимающим видом, глядя, как Бет, распахнув объятия, с нежной улыбкой подошла к Йену. Бет обернулась и поцеловала изумленного Харта в щеку, затем
В купе суетился Керри, проверяя, все ли готово к долгому путешествию на север, пока Йен не отослал его. От дождя и сгущавшихся сумерек темнело небо. Бет погрузилась в подушки и смотрела, как Йен задвигает занавески, ограждая их от темноты.
Раздался свисток, шипение пара, и поезд тронулся. Пока поезд отъезжал от вокзала, Йен стоял, прислонившись к полированной стене. Бет, усталая, откинулась на подушки.
— А не мог бы Керри найти для меня книгу или еще что-нибудь? — поинтересовалась она. — Или не могли бы мы остановиться и взять что-нибудь для рукоделия?
— Зачем?
— Затем, что когда ты будешь бродить туда-сюда по вагонам, мне надо будет чем-то заняться.
— Я не собираюсь бродить по поезду. — Йен обиделся и запер дверной замок. — Ты же здесь.
— Ты хочешь сказать, что останешься наедине со мной? Без присутствия дуэньи?
Несмотря на их развлечения в ее спальне, которые они себе позволили в тот день, когда раскрылась тайна Феллоуза, Йен снова держался на расстоянии.
— Хочу кое о чем тебя спросить.
Бет раскинулась на сиденье, положив руку на его спинку, и надеялась, что выглядит соблазнительно.
— Что же это за вопрос, муж мой?
Йен наклонился и лег рядом с ней. Его большие кулаки упирались в спинку сиденья.
— А я люблю тебя?
Ее сердце взволнованно забилось.
— Вот это вопрос!
— Когда ты была больна, когда миссис Палмер ударила тебя ножом, я понял, что умру, если умрешь ты. В груди у меня пустота, только пустота там, где должна была быть ты.
— Именно так чувствовала бы и я, если бы инспектор Феллоуз отправил тебя на виселицу или обратно в сумасшедший дом, — едва слышно сказала Бет.
— Я никогда раньше не понимал. Это как страх и надежда, вместе тепло и холод. Все вместе.
— Я знаю.
Он обхватил ладонями ее лицо.
— Но я не хотел причинять тебе боль. Я никогда, никогда не захочу обидеть тебя.
— Йен, ты совсем не такой, каким был твой отец. Из того, что ты и твои братья рассказали мне, ясно, что ты ничем не похож на него. Ты предпочел оставить Салли, но не причинять ей зла. Ты защищал Харта от Феллоуза и думал, что защищаешь Лили.
Он стоял молча, как будто не решаясь поверить ей.
— Во мне кипит гнев.
— Ты знаешь, как загасить его. Он не знал. В этом есть разница.
— Смогу ли я когда-нибудь быть уверенным в себе?
— Я помогу тебе обрести эту уверенность. Ты сам говорил, что он заставлял тебя слишком много страдать… и что тебе с братьями надо сделать с ним. Пожалуйста, Йен. Пусть он уйдет.
Йен закрыл глаза. Бет видела, как меняется выражение его лица в зависимости от того, что он в тот или иной момент переживал.