(Без)условная любовь
Шрифт:
— И тебе спасибо за гостеприимство.
Андрей, не глядя, рукой махнул, вышел, спустился на свой, девятый, этаж, в квартиру зашел, на кухню сразу же, тут на ноги свои глянул…
— Черт, — как был — в тапочках — свалил. А теперь возвращаться… Что за хрень творится-то? Почему так кроет вечно?
Веселов поставил чашку на стол, подошел к окну, с силой начал лоб теперь, услышал, что телефон завибрировал…
Пришла смс от абонента «Котенок». И снова «черт». Он ведь за столько лет ее так и не переименовал. Из телефона в
«Ты переобуться забыл».
«Завтра тапки принесу, если тебе не критично. Сейчас должен убегать…».
Андрей писал ответ и сам же над собой смеялся. Ну глупо ведь, Андрюх. Глупо отмазка звучит, но и возвращаться нет никакого желания.
Пусть кроссовки там стоят, страдают, а тапочки ее — тут, но на сегодня достаточно. Привыкать к тому, что прошлое теперь настоящее, надо постепенно.
А еще одна встреча станет передозом.
«Не критично».
Она ответила, Андрей с экрана прочитал, а потом снова телефон в кармане спрятал. Хорошо, что хоть кому-то из них не критично…
Глава 26
— И что, вот прямо сосед? Ты не шутишь, Котенок?
— Не шучу, Марин. Сосед. Прямее некуда. Еще и тапочки украл, — Катя вздохнула тяжело, следуя за Мариной по лестнице вверх. Старшая Самойлова обернулась, глянула с сомнением.
— Как это, тапочки украл? Он что, уже и в квартире твоей был?
— Ага… Был… Не хочу о нем, — Катя отмахнуться попыталась, уже пожалев, что вообще призналась почти что бабушке в том, кто живет этажом ниже. И, благо, на какое-то время тему хочешь или нет пришлось поменять…
Они поднялись на второй этаж дачи, прошли по коридору вдоль ряда спален, остановились у последней двери… До недавнего времени — гостевой, а совсем скоро…
— Не томи, Мариш, показывай…
Старшая Самойлова улыбнулась, открыла дверь, пропуская девушку-Котенка внутрь комнаты Сережи, который, есть надежда, приедет сюда совсем скоро.
— Вау, Марина! Это просто вау!
И Катя разом забыла обо всем — Веселове в числе соседей, работе, которую еще предстояло доделать, свадебные хлопоты, которые слегка давили… Она прошла в центр комнаты, а потом начала крутиться, даже не пытаясь сдерживать восторженные восклицания.
Это была идеальная детская для ребенка, которого так ждут…
Стены и текстиль в синих тонах, мебель — деревянная с цветными вставками. Стеллаж для книг, вместительный шкаф, письменный стол с удобным креслом, на потолке — звездное небо…
— Он астрономией увлекается просто, вот я и… — Марина снова улыбнулась, отвечая на вопросительный взгляд Кати, к кровати подошла, присела, начала непроизвольно поглаживать покрывало. — Тебе правда нравится?
— Ты что, Марин? Да это же космос… В прямом смысле! Я бы в детстве за такую комнату все на свете конфеты отдала! Хотя и моя-то была хороша, а тут…
С каждым хвалебным словом младшей Самойловой,
— Значит, не зря столько лет в строительной компании, — Марина хмыкнула, — и неважно, что в бухгалтерии.
Катя опустилась рядом на кровать, обняла родственницу, голову на ее плечо положила, продолжая оглядывать комнату и постоянно новые детали подмечая…
Вон глобус стоит, из его ножки шнур тянется, значит, ночью можно будет включать и любоваться… Вон атлас мира. Большой, тяжелый наверное… Из приоткрытого шкафа выглядывает рукав какого-то пиджачка… Кто бы сомневался, Марина уже и одежду ему закупила. Наверняка, с запасом. Наверняка, весь магазин вынесла… Эх…
Катя сильней обнять попыталась. Ей так хотелось, чтобы у Марины с дедушкой все получилось побыстрей. Так хотелось… А то они извелись уж. Сил нет совсем.
— Что там родственники его? Продолжают вымогать?
— Взяли время на подумать. Им Леня сказал, что либо берут то, что мы предлагаем, либо могут ни на что не рассчитывать вообще…
— Думаешь, испугаются?
— Надеюсь… А что думать — уже и не знаю. Просто устала, Коть. Не могу своего ребенка каждое утро в школу будить, завтраки ему в судочке давать, забирать днем, обедами кормить, спать укладывать… Нам даже ни разу не разрешили за город выехать вместе… Он тут не был еще.
От этого «не могу своего ребенка» даже у Кати ток по телу прошел. Марина его уже приняла, он ее тоже, скорее всего…
— Но ему очень понравится, я не сомневаюсь даже.
— Вот и мне так кажется…
Они еще пару минут посидели молча, слушая тишину и бродя взглядами по комнате, в которой одного не хватало — детского смеха, а потом Марина вновь заговорила.
— Так что, Коть? Правда сосед? И правда тапочки украл?
Младшая Самойлова снова вздохнула, уткнулась лицом в плечо то ли бабушки, то ли приемной мамы, то ли старшей подруги, зажмурилась.
— Да он… Нас Вера с Сашей попросили музыку выбрать для свадьбы, Веселов ко мне пришел, переобулся, мы выбирать начали, а потом… сорвался, в общем, прямо в тапочках. С тех пор не виделись больше. Слава богу. Я к вам уехала, а он… и знать не хочу даже…
— Ты что, до сих пор его любишь, Коть? Или обижена еще?
— Не люблю, Марина. Конечно не люблю, ты что такое говоришь? — Катя возмутилась так яростно, что аж самой противно стало. Выглядит глупо, скорее подтверждая подозрения, чем опровергая их. — Просто… Не нравится, что постоянно существует риск встречи. Надо же что-то говорить, улыбаться там, а я…
— Не можешь?
— Мне сложно…
— А ему, как думаешь?
— Мне все равно, как ему. Это ведь не я ему изменила…