Безбашенный
Шрифт:
– Какой ущерб? Ты же как сыр в масле катался всю жизнь!
– Я чуть девочку свою не потерял из-за вашей долбаной Дины! Всё. И нет! Тачку не отдам! Остальным – подавитесь!
Впиваюсь пальцами в перила, не в состоянии сделать шаг. Родители Дана... Он не врал, когда говорил мне, что свадьба с Диной – это их инициатива.
– То есть... Ты решил похерить своё будущее ради какой-то девчонки? – вновь повышает голос Аверьянов-старший. – Никаких больше тусовок в самых дорогих клубах города. Никаких трат на вечеринки с друзьями. Никакого безлимита,
– Да не ваши это проблемы...
Женщина громко плачет. Мужчина продолжает орать:
– Щенок неблагодарный! Палец о палец за всю жизнь не ударил! Что ты вообще можешь без нас?
– Всё сказал? – холодно спрашивает Дан. – Классно поболтали, но нам пора.
– Нам? Так она здесь? – взвизгивает его мать.
Я слышу шаги и вжимаю голову в плечи.
Ох... Можно мне просто исчезнуть?
Дан подходит к лестнице, поднимает голову и вздрагивает, увидев меня.
– Лиз... – хрипнет его голос. – Прости за это всё.
– Это ужасно... – безмолвно шевелятся мои губы.
– Знаю... Ты готова? Поехали! Вещи заберём потом.
На подгибающихся ногах спускаюсь к нему и хватаюсь за протянутую руку. Дан сжимает мои пальцы, подносит к губам, коротко целует. Взгляд у него успокаивающий, несмотря на стиснутые челюсти и нахмурившиеся брови.
Ведёт меня в гостиную.
– Мам, пап, это Лиза. Мы будем жить вместе и не здесь. Мы оба совершеннолетние, поэтому вам не придётся утруждать себя ответственностью за нашу жизнь, – чеканит он, глядя на родителей.
Я тоже вглядываюсь в их лица. Возрастные. Мужчина высокий, хорошо сложён, но множество морщин на лице выдаёт его возраст. Наверняка ему больше шестидесяти. А женщина... Я вижу только её холодные глаза и плотно сжатые губы. Всё лицо замотано бинтами. Жуткое зрелище.
– Говори, как есть, Даня, – подходит она ближе. – Девочка от тебя забеременела. Ведь так?
– Да, мы ждём ребёнка, – признаётся Дан, сжимая мою руку.
Его прикосновение – это всё, что я сейчас чувствую. Остальное тело словно онемело.
– Понятно, – хмыкает Аверьянов-старший. – Залёт. Так и знал, что твои беспорядочные связи этим закончатся. Удивлён, что полчища девиц не закидали нас исками по установлению отцовства и признанию детей, которых ты настрогал.
– Отец! – рычит Дан. – Что ты несёшь?
– Это всё легко решается, – продолжает мужчина, глядя мне в глаза. – И быстро. Мы профинансируем, без проблем. И денег сверху дадим. Год будешь жить в своё удовольствие. Или тебе поступать нужно? На юрфаке можем организовать, хочешь?
– Пап! – рявкает Дан.
– Я не буду делать аборт, – внезапно вырывается у меня.
– Ну ты же сама ещё девочка... – начинает сюсюкать женщина. – Тебе нужно учиться. Как-то определяться в жизни.
– Мам, хватит. Всё, мы уходим! – Дан пытается оттеснить меня подальше от матери.
– Как твоя фамилия? – допытывается она.
– Моя фамилия ничего
Не из богатых я. Не вписываюсь в их семью.
Теперь, кроме руки Дана, я ещё чувствую, как по моим щекам катятся горячие слёзы. Мне мерзко... И больно... А ещё совсем не хочется, чтобы Дан потерял родителей из-за меня.
Я запуталась.
– Так... Всё. Всё! Лиза, оно того не стоит, – обнимает меня за плечи Дан. – Тебе нельзя нервничать, моя девочка, – шепчет, прижавшись к моему виску. – Возьми ключи, иди в машину. Я выйду через минуту.
Всовывает в мою руку брелок. Вытирает слёзы со щёк и выпроваживает за дверь.
Не видя дороги, плетусь к машине. Не могу думать ни о чём, кроме того, что разрушаю его жизнь...
Глава 41
Дан
Отправив Лизу в машину, возвращаюсь к родителям. Мать-франкенштейн привычно начинает сюсюкать:
– Даня, мы всё понимаем, ты растерян... Ситуация сложная... С беременностью надо что-то решать. Но ты не один, слышишь? Мы решим. Мы поможем.
Гладит меня по плечу. За бинтами на её лице я не вижу мимики, только глаза и плотно сжатый рот.
Отец нервно расхаживает по гостиной.
– Один раз попросили тебя быть полезным! Альберт Вениаминович дал добро на брак. Дина – отличный вариант! Вы ни в чём не будете нуждаться. Этот брак укрепит наше финансовое положение. Мы сможем быть уверены, что деньги, вложенные в его проекты, останутся в семье. Альберт на пороге медицинского прорыва! Но ты ещё слишком молод, чтобы понимать такие тонкие вещи. Слишком импульсивен, эгоистичен. Ты думаешь, мы о себе заботимся? Считаешь, что нам с твоей матерью не хватит денег до конца жизни? Хватит. Мы же за тебя беспокоимся, Даниил! За наследников будущих переживаем.
– Да-да, – поддакивает мать.
Дёрнув плечом, скидываю её руку. Скептически смотрю на родителей.
– К вашему сведению, я еврей лишь по матери. Мой отец без роду без племени. Полукровка я. Не подхожу я Дине. А наследников вам обеспечу без неё. Отвалите уже от меня со своим браком. Всё! Горячий привет!
Развернувшись, срываюсь наверх. Залетаю в комнату, сгребаю с полок свои и Лизины вещи. Всё, что попадается под руку. Упаковываю в две сумки, запихиваю туда же обувь.
Мягкая игрушка...
Наличка из всех карманов, из ящика стола...
Ноут под мышку...
Бита... Ценная вещь, её друзья подарили.
В ближайшее время я здесь появляться не хочу, поэтому забираю всё самое необходимое. Спускаюсь вниз. Отец вырастает на моём пути.
– Не отпущу. Ты наш единственный сын!
Сжимает моё плечо и смотрит в глаза с намёком на сантименты.
Но сейчас я ощущаю себя не их сыном, а лишь средством для достижения цели. К тому же они девочку мою обидели!
Колбасит просто люто.