Бездна
Шрифт:
— Оно собирается уничтожить эмиранга!
Инга отчаянно искала выход из внезапной, критической ситуации. Сожалеть об опрометчивом поступке поздно. Что предпримет кибернетическая система корабля? Попытается выдворить нас наружу?
Нет, внешний люк неподвижен!
Пронзительный свет на секунду померк, затем вспыхнул вновь, но теперь он принял тусклый и зловещий красноватый оттенок!
Надпись на информационном мониторе не менялась. Ниже просвечивали символы сенсорной клавиатуры ввода, но как отменить действие протоколов защиты?
Древняя
Как с ней договориться? Как объяснить, что эмиранг не чуждая форма жизни, паразитирующая на человеке, а настоящий, преданный друг, существо, без которого не выжить в подводном мире?!
Артем шагнул вперед, заслонил собой Ингу и эмра. С ножом в руках он встал напротив внутреннего люка, бледный, но полный решимости вступить в схватку с любым из мыслимых механический исчадий, кто бы ни появился из недр древнего космического корабля.
В стенах тесной шлюзовой камеры располагалось множество незаметных для взгляда датчиков, они фиксировали все происходящее, но разбуженная, выведенная из состояния энергосберегающего режима кибернетическая система медлила, не предпринимая активных действий, словно пыталась решить внезапно возникшее противоречие.
— Инга! Попробуй открыть внешний люк! Введи еще раз код доступа!
Она попыталась, но никакой реакции не последовало.
Положение становилось безвыходным. Существовала тысяча причин, по которым ядро кибернетической системы могло элементарно уйти в состояние сбоя, «зависнуть», и тогда ни внешний, ни внутренний люки уже не откроются.
Что же делать?! Инга отчаянно перебирала возможные варианты, но в голову не приходило ничего, кроме заученной когда-то таблицы аварийных кодов.
Только чем они теперь могут помочь?
Древняя вычислительная машина следовала инструкциям безопасности, она пресекла попытку проникновения на борт чуждой формы жизни — эмиранга. Бездушная система не понимала, что спустя многие века люди изменились…
Ингу как будто обожгло.
Как же я могла забыть! — она вновь склонилась над клавиатурой ввода.
— Что ты делаешь?
— Артем, мы сейчас выберемся отсюда!
— Как?
— Существует специальный код! — Инга уже набирала нужное сочетание букв и цифр. — Он так и называется — «код потомков»!
— Думаешь, поможет?
— Не сомневаюсь! — Инга завершила набор. — Вот увидишь, должно сработать! Фридрих когда-то заставил меня выучить наизусть целую таблицу… — она осеклась, надпись на информационном экране внезапно сменилась на новое сообщение системы.
Вернее — требование.
Из стены беззвучно выдвинулась небольшая панель с углублением посередине.
«Требуется образец ДНК. Процесс расшифровки и анализа наследственных маркеров [4] может занять некоторое время. Убедительная просьба — проявить терпение».
Инга, не колеблясь, коснулась углубления подушечкой указательного пальца.
Она ничего не почувствовала,
4
Наследственный маркер — искусственный фрагмент ДНК, в эпоху Великого Исхода имплантируемый каждому человеку, покидавшему Землю на борту колониальных транспортов. Сочетания маркеров, переданных по наследству, впоследствии давали возможность определить исходную родительскую пару.
— Артем, теперь ты. Не бойся.
— Я не боюсь, — он протянул руку, коснулся выемки.
Инга прижалась к нему в тревожном ожидании результата.
— Что значит «код потомков»? — тихо спросил Артем.
— Сам код, всего лишь набор символов… — шепнула Инга. — Но он активирует специальную программу, отменяющую многие ограничения.
— Странно, — произнес Артем. — Раз наши предки так сильно опасались контактов с миром незнакомой планеты, то зачем оставлять брешь в защите? — он мыслил интуитивно понятными для него категориями, «защита», «оборона», «проникновение». — Если уж соблюдать правила безопасности, так в полной мере. Иначе любой человек мог бы воспользоваться «кодом потомков» и пронести на борт корабля все что угодно?
— Нет, все не так. Фридрих объяснял мне: чтобы заработала программа, нужны определенные условия.
— Какие?
— Должно пройти очень много времени с момента посадки, смениться несколько поколений, понимаешь? Тогда биосфера планеты по умолчанию перестает быть «экзобиологической», снимаются многие ограничения доступа!
Артем отрицательно покачал головой.
Он решительно не понимал, зачем враждебно настроенной системе менять решение и пускать их внутрь?
— Прекрати мысленно воевать с машинами… — шепнула ему Инга. — Корабль не враждебен к нам. Просто ему необходимо подтверждение наших… — она запнулась, подбирая правильное слово, — наших полномочий?
В этот миг в тесной шлюзовой камере внезапно зазвучал ровный, бесстрастный голос:
— Код потомков принят, — внутренний люк дрогнул, начал открываться. — Наследственные маркеры идентифицированы. Вам разрешен доступ к бортовому журналу колониального транспорта «Атлант», информаторию, средствам связи, а так же к АРСМ «Титан». Просьба не отклоняться от маршрута, обозначенного зелеными световыми маркерами.
Перешагнув порог шлюзовой камеры, они оказались в длинном плохо освещенном коридоре.
— Жутковато… — Инга передернула плечами.
Артем взял ее за руку.
Жутковато — не то слово. Понятие «машина» все еще прочно ассоциировалось в сознании с термином «враг». А где мы сейчас находимся? — мысленно спросил себя он, и сам же ответил: — внутри огромного механического мира, управляемого древними кибернетическими системами.
— Инга, стоит ли?
Она остановилась. В материале стены веселым пунктиром бежала, исчезая за плавным изгибом сумеречного коридора, сотканная из изумрудного сияния путеводная нить.