Бездна

Роллинс Джеймс

— Конечно! — закивал он головой с такой силой, что Карен испугалась, как бы она у него не отвалилась.

Карен взглянула на светлеющее небо. — Миюки, мы должны поторопиться. Корабль прессы может отчалить в любую минуту.

— Я могу проводить вас до пристани, — предложил моряк. — Мне все равно идти в ту сторону.

— Спасибо, Гарри, — поблагодарила Миюки. — Если вы проводите нас до четвертого причала, это будет замечательно. — Она наградила парня обольстительной улыбкой, а затем повернулась к Карен и страдальчески закатила глаза. — Пойдем, нам

нельзя опоздать.

И они в сопровождении моряка поспешили к пристани. Серый рассвет посеребрил воду в заливе, между сваями и судами ныряли и пронзительно кричали чайки. Вся акватория порта была запружена обломками кораблей и шлюпок, разбившихся о скалы и причалы во время землетрясений. Сюда уже пригнали краны, тяжелую технику и специальное оборудование, для того чтобы извлечь все это из воды. Порт имел жизненно важное значение для города, и очистить его было необходимо в первую очередь.

К тому времени, как солнце позолотило край неба на востоке, они наконец подошли к входу в порт. Миюки и Карен поблагодарили Гарри и тепло попрощались с ним, а когда он ушел, поспешили к причалам.

Карен обернулась, чтобы проверить, не следит ли за ними их новый приятель, но того и след простыл. Тогда она повернулась к подруге и звенящим от сдерживаемого смеха голосом сказала:

— Ах ты врушка! Теперь я никогда не смогу верить тебе!

— Но ведь правда забавно было? — зарделась японка от этой своеобразной похвалы. — Удачно получилось, что в благодарность за годовую подписку на «Тайм» мне прислали сумку с логотипом журнала.

И обе женщины расхохотались, да так, что из глаз у них потекли слезы.

Карен направилась к причалу номер двенадцать, возле которого покачивалось на волнах небольшое, футов в двадцать, деревянное судно, нагруженное ящиками с заметной издалека символикой Красного Креста. Двое мужчин уже отвязывали причальные канаты.

— Подождите! — крикнула Карен, размахивая рукой. Один из мужчин посмотрел в их сторону и сказал что-то неразборчивое третьему, который находился на борту. Седеющий японец, по-видимому капитан, оставил штурвал и встретил женщин на корме. На нем были джинсы «Левис» и зеленый дождевик. Протянув руку, капитан помог Карен и Миюки подняться на борт.

— Мы от Само, — проговорила Карен на скверном японском.

— Я знаю, — ответил японец по-английски. — Американка?

— Вообще-то канадка, — поправила она.

— Это одно и то же. Нужно отчаливать. Я и так слишком задержался.

Карен кивнула и опустила на палубу свою сумку. Ее и Миюки провели к заляпанной лавке рядом со свернутыми сетями. От вида и запаха крови и засохших рыбьих внутренностей, валявшихся на досках палубы, женщин едва не вывернуло.

Двое матросов отвязали канаты и запрыгнули на борт. Капитан, стоя возле рубки, пролаял какой-то приказ. Взревел двигатель, за кормой вспенилась вода, и посудина медленно отвалила от причала. Матросы встали по местам: один — на корме, другой — у правого борта, внимательно вглядываясь вперед. Несмотря на низкую посадку рыбацкой шхуны, обломки в воде делали

плавание рискованным предприятием.

Теперь Карен поняла, почему капитан хотел отплыть непременно на рассвете. С началом утреннего прилива эти воды станут еще более опасными.

Отойдя на приличное расстояние от пирса, они обогнули торчавшую из воды корабельную мачту с обвисшим на ее конце флагом.

На противоположном берегу залива полыхала военно-морская база США. Пламя било вверх из подземных цистерн топливного хранилища, вспыхнувших еще накануне, во время череды землетрясений. Густой маслянистый дым поднимался высоко в небо, а сверху кружили вертолеты, обрушивая на пожарище песок и морскую воду в надежде потушить его. Пока им это плохо удавалось.

Оглушая ревом моторов, над головами пролетел толстобрюхий серый военно-транспортный самолет. Капитан рыбацкого судна погрозил ему кулаком. Присутствие здесь американцев, в особенности военных, до сих пор бесило местных жителей. Еще в 1974 году было заключено соглашение, что эта земля будет возвращена островитянам, но выполнено оно так и не было.

Наконец судно вышло из залива и взяло курс в открытый океан. Ветер очистился от дыма, и капитан кивком приказал своему первому помощнику встать у штурвала, а сам подошел к пассажиркам.

— Меня зовут Оши, — представился он. — Я отвезу вас к Драконам, обратно мы вернемся еще до захода солнца.

— Великолепно! — кивнула Карен.

Японец молча протянул руку за вознаграждением.

Карен встала и вытащила из внутреннего кармана пачку купюр. Она увидела, что Оши заметил ее кобуру, и подумала: «Хорошо, пусть все сразу встанет на свои места». Она отсчитала половину оговоренной суммы, а остальные деньги сунула обратно.

— Вот, — сказала Карен, протягивая купюры капитану. — Остальное — после того, как вернемся в Наху.

Несколько секунд капитан выжидающе смотрел на нее, а затем сунул деньги в карман джинсов и проворчал что-то себе под нос. Карен вернулась к лавке и села.

— Что он сказал? — спросила она. Миюки хитро улыбнулась.

— Сказал, что вы, американцы, все одинаковы: никогда не держите своего слова и поэтому сами никому не доверяете.

— Я не американка! — с отчаянием в голосе проговорила Карен.

Миюки похлопала ее по колену.

— Если у тебя светлые волосы, ты говоришь по-английски и беззаботно швыряешься деньгами, для него ты — американка.

Карен попыталась изобразить обиженный вид, но не сумела, поскольку была слишком возбуждена этим приключением. Вскочив с лавки, она потащила подругу за собой.

— Пойдем! Если уж я — американка и заплатила за экскурсию, то имею право на места получше.

Они подошли к носовым поручням. Судно в это время огибало южную оконечность Окинавы и проходило мимо крохотного островка Токасикидзима. Цепь островов Рюкю протянулась широкой дугой почти до северной оконечности Тайваня. Драконы были расположены у острова Йонагуни, который находился в часе пути, но все же относился к префектуре Окинава.