Бездна
Шрифт:
22 часа 55 минут
Спасательное судно «Мэгги Чуэст», Океания
— Готово, — сообщил Грегор Хендел. — «Фатом» замолчал. Нет даже сигнала о помощи. Он взлетел на воздух, сэр.
— Великолепно!
Дэвид снял с головы наушники и положил их на стол. Чуть раньше Рольфу удалось взломать коммуникационный код, предоставленный «Фатому» компанией «Глобалстар», после чего они получили возможность прослушивать все телефонные переговоры, которые велись с борта судна.
— Лучше не придумаешь! Джеку известно, что это сделал я, он слышал взрыв на своей посудине и знает, что несколько его людей в этот момент находились на борту.
— Я могу соединиться с начальством порта Кваджалейна и попросить, чтобы они выслали вертолет — удостовериться, что все именно так, как мы думаем.
— Подождем часок. А вдруг кто-то еще барахтается? Выжившие мне не нужны.
Хендел фыркнул. — Там был почти фунт взрывчатки. Такое количество разнесет все на сотню метров в округе. Выживших быть не может.
Улыбка Дэвида стала еще шире.
— Отличная работа! — воскликнул он, сунул руку под стол и вытащил бутылку «Дом Периньон». — Выпьем за идеальное выполнение миссии!
— Скорее не за выполнение, а за исполнение, — вставил Рольф. — Как там пишут в газетах: «Приговор приведен в исполнение…»
Бутылка выстрелила в потолок, и пробка запрыгала по каюте. Когда шампанское пенистой струей полилось из горлышка, Дэвид высоко поднял бутылку и провозгласил:
— Это — первый шаг к уничтожению Джека Киркланда.
15
ПОНПЕИ
6 августа, 6 часов 15 минут
Остров Понпеи, Федеративные Штаты Микронезии
Сидя в просторном салоне частного «лиарджета», Карен смотрела в иллюминатор. Самолет выруливал по бетону аэропорта Понпеи. За пеленой мелкого моросящего дождя поросшие тропической растительностью вершины этого южного острова выглядели размытыми, словно написанными акварелью. Самолет сделал разворот, и взгляду Карен открылась вторая по значению достопримечательность Понпеи — глядящий на залив Колонна базальтовый утес Сахес-Рок, напоминающий человеческое лицо. По аналогии с похожим горным образованием на Гавайях он получил прозвище Алмазная голова Микронезии.
— Как красиво! — восхитилась Миюки, перегнувшись через Карен и тоже глядя в иллюминатор.
События предыдущего дня измотали японку сверх всякой меры, поэтому в течение всего полета она спала и проснулась только тогда, когда самолет пошел на посадку. А Карен, наоборот, не могла уснуть. Как и Джек. Он сидел в другом конце салона, не замечая ничего вокруг себя. На кресле позади него сгорбился, негромко посапывая, Мваху. После посадки на самолет Джек несколько часов отчаянно пытался связаться с кем-нибудь из представителей власти на Кваджалейне, чтобы выяснить судьбу своего судна. Наконец ему сообщили, что к месту нахождения «Фатома» уже выслан вертолет, и остается только ждать известий от пилота. Джек метался по салону, как тигр по клетке, сжимая и разжимая кулаки. Когда известия поступили, они оказались неутешительными. В сообщении пилота говорилось: «На поверхности воды, посередине пятна горящего
Выслушав это, Джек не произнес ни слова. Подойдя к бару, он налил полстакана виски, залпом выпил, а потом налил еще, и еще… Карен чуть ли не силком усадила его в кресло. Она пыталась разговорить Джека, но он произнес лишь одну фразу: «Я убью эту гадину!» — и надолго замолчал. Карен не оставалось ничего другого, кроме как вернуться на свое место и разглядывать в иллюминатор мир, проплывавший под ними.
Полет был монотонным до того момента, когда они достигли места назначения. Остров Понпеи имел всего тринадцать миль в длину и был окружен защитным кольцом коралловых рифов с лагунами и мангровыми зарослями внутри. Природа этого райского уголка не могла не вызывать восхищение: джунгли, прозрачные ручьи, водопады и крутые утесы.
Рассматривая прямоугольник острова с высоты, Карен надеялась обнаружить его вторую достопримечательность, руины древнего города Нан-Мадол, но сделать это не позволял густой туман, затянувший юго-восточное побережье острова.
Когда самолет стал подруливать к зданию терминала, Миюки снова села в свое кресло. Кивнув в сторону Джека, она спросила:
— Как ты думаешь, он придет в себя?
— Для этого потребуется время, — ответила Карен.
Она знала, в произошедшем Джек винит себя. Об этом говорили морщины, залегшие вокруг рта, и глаза, ставшие вдруг пустыми.
Как только самолет остановился, Миюки расстегнула ремень безопасности.
— Постарайся как-то расшевелить его, — сказала она подруге, — отвлечь от грустных мыслей.
Карен кивнула, хотя и сомневалась в том, что это подействует. Когда человек находится в таком состоянии, разговорами ему не поможешь.
На другом конце салона встрепенулся, очнувшись от сна, Мваху.
— Мы — здесь? — спросил он.
— Здесь, здесь, — ответила Карен, поднимаясь с кресла. Джек по-прежнему не шевелился.
Люк самолета открылся, и салон наполнился светом. Мваху и Миюки направились к выходу, а Карен подошла к Джеку и села рядом. Мягко прикоснувшись к его плечу, она спросила:
— Как вы?
Некоторое время Джек молчал, а когда заговорил, голос его был безжизненно ровным:
— Это моя вина… Опять… Сначала — «Атлантис», теперь — «Фатом».
— Вы тут ни причем. Он будто и не слышал ее.
— Я не должен был уезжать. Если бы я был там, мог бы обезвредить бомбу.
— Или — погибли бы вместе с ними, и этот ваш Спенглер, или как его там, оказался бы победителем. Если все так, как вы говорите, и это именно он заложил бомбу в обломки борта номер один на «Гибралтаре», значит, вы — единственный человек, который знает правду. Если бы вы погибли, вместе с вами погибла бы надежда на то, что он будет разоблачен.
— Кому нужна эта правда? Она не стоит таких жертв! — воскликнул Джек и впервые за это время посмотрел в лицо Карен.
Она была поражена той болью, что застыла в его льдисто-голубых глазах. Карен хотелось прижаться к нему, попытаться хоть как-то утешить, но в то же время она понимала, что облегчить свою боль может только он сам. Поэтому она сказала тихо, но твердо:
— Если хочешь поквитаться за своих друзей, Джек, ты не позволишь Спенглеру убить тебя. Ты должен победить сам.
— Но как?