Бездушная
Шрифт:
Сглотнув желчь, она глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. Потом, достигнув некого подобия душевного равновесия, стряхнула волосы с лица и осмотрелась.
В кабинете было шесть железных столов одинакового размера и формы. Сгруппированные попарно, они были привинчены к полу. На каждом из них мог бы уместиться крупный мужчина, к каждому во множестве крепились всевозможные устройства, призванные удержать человека на месте. Они были сделаны из самых разных материалов. У пары столов суетились двое молодых ученых в серых сюртуках и стеклокулярах. В руках у них были блокноты в кожаных переплетах, куда они завернутыми
Алексия вскрикнула от ужаса и отчаяния. Лежавший на втором столе был одет в перепачканный кровью экстравагантный сливовый вечерний сюртук из бархата и атласный жилет цвета морской волны в лиловую клетку, разорванный в нескольких местах. Он тоже был привязан веревками, но его ступни и ладони вдобавок пронзали вбитые в стол деревянные колышки. Алексия не могла понять, почему ее друг неподвижен — то ли от боли, которую они ему причиняли, то ли просто обессилел так, что не мог больше пошевелиться.
Мисс Таработти судорожно дернулась в его сторону, но автомат держал крепко. В самый последний момент она решила, что это, наверное, к лучшему. Если она коснется лорда Акелдамы сейчас, когда тот так слаб, ее запредельные способности почти наверняка сыграют фатальную роль. Только выносливость сверхъестественных помогала ему до сих пор оставаться в живых — если он действительно все еще жив.
— Вы, — с жаром воскликнула она, подбирая достаточно ужасное слово, описывающее так называемых ученых, — вы обыватели! Что вы с ним сделали?
Лорда Акелдаму не только связали и пригвоздили к столу, его еще и подключили к одной из местных адских машин. Рукав его прекрасного сюртука был оторван, и рукав шелковой сорочки тоже, а из-под кожи верхней части руки торчала длинная металлическая трубка. Она тянулась к какому-то хитроумному приспособлению, приводимому в движение паром, а от него бежала такая же трубка, уходившая в тело второго подопытного. Этот второй явно не был сверхъестественным, о чем свидетельствовали его загорелая кожа и розовые щеки. Однако он тоже лежал неподвижно, как мертвый.
— На какой стадии мы находимся, Сесил? — спросил мистер Саймонс у одного из серосюртучников, полностью игнорируя мисс Таработти.
— Все почти готово, сэр. Думаю, вы не ошиблись относительно его возраста. Процедура идет куда более гладко, чем все предыдущие.
— А как насчет применения электрического тока? — почесал бакенбарды мистер Саймонс.
Серосюртучник опустил глаза на свои заметки, предварительно сдвинув стеклокуляры, чтобы что-то разглядеть.
— В течение часа, сэр, в течение часа.
Мистер Саймонс с довольным видом потер руки:
— Замечательно, просто замечательно.
— Мы пытаемся снизить интенсивность шока, сэр. Доктор Нибс думает, что это может продлить время жизни реципиента, — объяснил второй серосюртучник, оторвавшись от каких-то больших рычагов на боку машины.
— Интереснейшая мысль! И очень небанальный подход. Продолжайте, пожалуйста, продолжайте. Не обращайте на меня внимания. Я просто доставил новый образец, — и он, обернувшись, указал на мисс Таработти.
— Очень хорошо, сэр. Тогда я продолжу, — сказал первый серосюртучник, возвращаясь к своим делам и едва взглянув на мисс Таработти.
Алексия посмотрела прямо в лицо мистеру Саймонсу.
— Я начинаю понимать, — сказала она тихим непримиримым голосом, — кто здесь монстр. То, что вы делаете, куда более противоестественно, чем любые поступки вампиров и оборотней. Вы оскорбляете Творение не только этим, — она резко ткнула большим пальцем в автомат, который по-прежнему не выпускал ее из своей хватки, — но и этим, — и она указала на машину с металлическими трубками, жадно присосавшимися к телу ее друга.
Эта ужасная конструкция, похоже, должна была полностью обескровить лорда Акелдаму. С ее кровожадностью не мог сравниться ни один из виденных Алексией вампиров.
— Это вы, мистер Саймонс, настоящая мерзость.
Мистер Саймонс шагнул вперед и дал Алексии сильную пощечину. Раздавшийся при этом резкий звук шлепка отвлек доктора Нибса от работы. Впрочем, никто ничего не сказал, и все трое ученых тут же вернулись к своим делам.
Мисс Таработти бросило прямо на холодный неподвижный автомат. Она тут же снова отпрянула от него, смаргивая слезы бессилия. Когда в глазах перестало двоиться, Алексия вновь увидела на лице мистера Саймонса всю ту же гнусную натянутую улыбочку психопата.
— Протокол, мисс Таработти, — сказал он. И добавил что-то на латыни.
Автомат подтащил Алексию к свободному столу. Один из серосюртучников прервался, чтобы привязать мисс Таработти, пока автомат не давал ей шевелиться. Мистер Саймонс лично зафиксировал ее запястья и лодыжки, затянув веревку так сильно, что Алексия не сомневалась: проблем с кровотоком ей не избежать. К столу прилагались металлические кандалы, похоже, сделанные из посеребренного железа, и ужасные деревянные колышки, но ученые явно не считали, что в ее случае все это понадобится.
— Давайте сюда нового подопытного, — приказал мистер Саймонс, когда Алексия была привязана. Один из серосюртучников кивнул, положил на полочку свой блокнот в кожаной обложке, снял стеклокуляры и вышел из кабинета.
Автомат застыл перед закрытой дверью — молчаливый часовой с восковым лицом.
Алексия повернула голову. Слева от себя она могла видеть лорда Акелдаму, который по-прежнему неподвижно лежал на своем столе. Немолодой ученый, доктор Нибс, вроде бы справился со своей предыдущей задачей и теперь подключал агрегат, к которому тянулись все трубки, к еще одному устройству — маленькому двигателю, как будто полностью состоявшему из шестеренок и винтиков. В центре у него находилась стеклянная банка с металлическими пластинами у горлышка и дна. Оставшийся в кабинете серосюртучник подошел и начал методично крутить торчащий из этого устройства рычаг.