Бездушные. Искупление
Шрифт:
Мои зубы почти скрипят, и я заталкиваю ему мяч обратно в пасть.
Небрежно киваю Руслану, и тот, не жалея сил, бьёт клюшкой по мячу. Мяч попадает точно по грязной морде Гоши, и тот жалобно скулит.
– Упс… - Рус перехватывает клюшку другой рукой, и неторопливо походкой направляется к нам. – Промазал.
Театрально качает головой и поднимает с земли белёхонький мяч.
– Подними его. – Даю распоряжение охраннику, и тот с лёгкостью, чуть подбрасывая, поднимает ублюдка и ставит на колени.
– Говорят, на
Не отвожу взгляда. Только чувствую, как раздуваются мои ноздри, когда Лёха раскрывает шире Гошин рот, и Рус заталкивает туда второй мяч.
Бедный Гоша дёргается и извивается, словно уж… но где он, и где сто пятьдесят килограмм Алексея?
Когда второй шарик полностью оказывается у того за зубами… Рус желает ему «приятного аппетита», и без единой эмоции на каменном лице, помогает своей клюшкой протолкнуть шары как можно глубже…
Моё дыхание учащается, и я слышу в ушах свой собственный пульс, когда клюшка для гольфа проталкивается в Гошу почти наполовину. Раздаётся характерный хруст.
Бедолага хрипит и продолжает содрогаться, судя по всему, понимая, что дохнет. Его глаза подкатываются, и Руслан отпускает трость, делая шаг назад и позволяя Гоше свалиться на бок.
– Отнесите его к подельнику. – Не сдерживаюсь, перекашивая лицо от отвращения. – Пусть переночует с ним, и немного подумает… где Анна? – Поворачиваюсь к другу.
– Я их с Сеней погулять отправил. – Рус проводит ладонью по коротким волосам и оглядывается в сторону дома. – В парк.
– Это хорошо. – Протяжно выдыхаю через рот, и наблюдаю за белым облаком, что медленно поднимается над головой, и так же медленно и незаметно растворяется. – Отправить бы их с пацаном… подальше отсюда.
...
– Приберите его, пока Анна не вернулась. – Стараюсь не смотреть на искалеченный труп под ногами и сразу же разворачивались к дому. – Рус? Переговорить нужно.
Друг молча кивает и равняется со мной. Идём в тишине, а я пытаюсь сообразить, с чего начать разговор. С Кита, или с Кротовской дочки?
…
– Ребята сказали, ты к Антоше ездил?
– Да. – Сбрасываю с себя пальто и прохожу на кухню. – Развеялся немного.
– Что нового?
Руся освобождается от кардигана и подворачивает рукава рубашки. Включает воду и намыливает руки. Обильно вспенивает их почти до локтей, словно чёртов хирург. Мы никогда не отмоемся.
– Хорошие новости.
– М? – Оборачивается, приподнимая тёмные упрямые брови.
– Да… Кит наконец-то созрел.
– Да ладно?! – Удивляется не меньше, чем я пару часов назад.
– Угу… - Выдвигаю пару стульев, и усаживаюсь на один из них.
– А Абхаз?
– Ну, значит, мы оказались для него более выгодными союзниками, чем Абхаз… - Даже думать не хочу об этом мудаке. Это давно пройденный этап, и у нас в своё время с Абхазом было немало тёрок. Не хочу с ним снова связываться, он хитёр и нечестен.
– Ты уже пил за это? Мне кажется, поводов для праздника, у нас достаточно. – Подытоживает Рус, приземляясь рядом. – У меня тоже есть для тебя новость… - По его губам скользит редкая улыбка.
Бля… не слишком ли это для одного дня?
– Решил не названивать… - Продолжает, выводя указательным пальцем на столе круги. – Ты же, вроде, с девчонкой поехал…
– Не тяни кота за яйца! – Нетерпеливо ёрзаю на заднице. Что-то мне подсказывает, что я знаю о чем пойдёт речь.
– Пошли в кабинет. – Бросает на меня интригующий взгляд и поднимается на ноги.
Я, конечно же, плетусь следом, растирая в порошок зубы. Если это то, о чем я думаю…
– Это тебе. – Вытаскивает из сейфа большой бумажный конверт и бросает на стол. – Но я посмотрел раньше. Прости уж. – Усмехается, наблюдая за моим вытянувшимся лицом.
Не сводя глаз с ухмыляющейся морды Руслана, цепляю конверт. Вытряхиваю содержимое и, наконец, опускаю взгляд.
Невольно присвистываю, и не сдерживаю восторженную ругань.
– Ювелирная работа. Скажи же?
Друг выхватывает из моих пальцев фото, на котором запечатлено бездыханное тело моего заклятого врага. Промеж широченных бровей Альвареса красуется охеревше ровная дырка. Морда перекошенная, даже глаза не успел зажмурить, свинья бешеная.
– Глазам своим не верю. – Провожу вмиг вспотевшей ладонью по лицу, и просматриваю остальные фото. – Он нюх потерял?
Не сдерживаю истерического хохота, натыкаясь на фото, где эта мразь в полный рост, валяется на светлом ковре со спущенными штанами.
– Смерть на грани экстаза, я бы сказал! – Ржёт Рус, подхватывая моё веселье. – Ты прикинь! За дрочкой сдохнуть?! Пока для него за стеклом две Мадонны вылизывали друг друга…
– Кто стрелял? – Успокаиваюсь и отбрасываю фото в сторону.
– Марк. Он проявил небывалое рвение, и сам лично пожелал участвовать в травле.
– Рядом был?
– Недалеко. – Прищуривает один глаз.
– Сюрприз тебе хотел сделать.
– Сделал… - Выдыхаю с облегчением, но при этом ощущаю тоску и досадное разочарование. Жаль, что не я это сделал. Жаль, что этот шанс выпал не мне. – Что сидишь? – Снова хватаю все фото и собираю в стопку. Прячу в бумажный конверт, и запихиваю в сейф. – Доставай коньяк.
***
Агата
Спустилась вниз и не обнаружила никого, кроме одинокого охранника. Сделав вид, что не заметил меня, мужчина отвернулся, уставившись невозмутимым взглядом в окно. Непонятно, что именно он хотел там увидеть. На улице давно стемнело, и сквозь стекло не было видно ничего, кроме его собственного отражения.