Бездушный принц

Ларк Софи

Не могу удержаться от всхлипа:

– Это так мило, Себ.

– Это правда.

Я придвигаюсь ближе к койке, чтобы мы могли обняться. Кладу свой подбородок ему на макушку – волосы брата стали еще кудрявее и растрепаннее, чем обычно, – я словно прикасаюсь к овчине.

– Хватит грызть себя из-за этого. Со мной все будет в порядке. Твоя задача – разобраться, как поладить с Гриффинами. Ты только все усложнишь, если настроишься на войну.

Но это единственный способ, который я знаю – надеть

броню и пригнуть голову. Я все воспринимаю как борьбу.

– Когда ты сможешь выйти? – спрашиваю я Себастиана. – Похоже, завтра вечером у меня вечеринка в честь помолвки…

– Хотел бы я там быть, – с сожалением говорит он. – Я бы посмотрел на то, как нашим семьям придется нарядиться и вести друг с другом светские беседы. Сфоткай это для меня.

– Я не уверена, что эта горстка кровожадных вампиров проявится на фото.

Себастиан лишь качает головой.

– Хочешь воды или чего-нибудь, пока я не ушла? – спрашиваю я.

– Не, – отвечает он. – Но если рыженькая медсестра где-то поблизости, скажи ей, что я бледный и мокрый, и меня не помешает обтереть.

– Ни за что. И, кстати, – фу!

– Попытка не пытка, – говорит Себ, откидываясь на подушку и складывая руки за головой.

* * *

Время дурацкой вечеринки наступает слишком быстро. Кажется, эти люди закатили бы торжественный прием даже в честь открытия конверта. Сплошная нелепость и показуха.

Впрочем, я понимаю, что должна вести себя соответствующе и держать лицо. Первое испытание моей покладистости.

Жаль, некому помочь мне с подготовкой. Расти с братьями было здорово, но порой, в ситуациях как эта, женской компании мне не хватает.

Мне бы не помешало сейчас услышать, что я не похожа на растаявший щербет в том идиотском платье, которое купила. Оно желтое и украшено снизу фестонами. Наряд хорошо смотрелся на манекене, но теперь, примеряя его дома, я чувствую себя ребенком, разодевшимся к Пасхе. Не хватает только соломенной корзинки в руках.

По крайней мере, papa одобрительно кивает при виде меня.

– Хорошо, – говорит он.

Отец надел костюм. На Данте черная футболка и джинсы, а Неро предпочел кожаную куртку.

Мои братья отказались наряжаться из принципа. Молчаливый протест. Жаль, я не могу себе его позволить.

Мы вместе подъезжаем к ресторану «Литораль», который Гриффины сняли для празднования. Там уже полно гостей – многих из них я даже знаю, вопреки своим ожиданиям. Наши семьи вращаются в один кругах, а с Нессой и Рионой я ходила в одну школу, но в разные классы из-за разницы в возрасте.

На секунду я задумываюсь, не ходил ли туда и Кэллам, но быстро пресекаю эту мысль. Мне нет дела, куда ходил Кэллам. Мне нет дела до него вообще.

Наша предстоящая свадьба вообще

не кажется мне реальной. Словно вся эта подготовка и есть наказание, все лишь делают вид, что это случится на самом деле. Очевидно, что в последнюю минуту кто-то из нас – или обе наши семьи – отменит помолвку, когда увидит, что мы усвоили урок.

Пока этого не случилось, мне остается лишь улыбаться и терпеть. Изображать командную работу, чтобы дать понять, что наказание пошло впрок.

Сил придает забавная мысль, что Кэлламу Гриффину придется притворяться, будто он без ума от меня – впрочем, как и мне.

Мне-то смешно, но могу себе представить, какой пыткой это будет для такого чванливого ублюдка, как он, привыкшего во всем следить за своим имиджем. Кэллам, небось, рассчитывал, что женится на какой-нибудь идеальной и жеманной наследнице Хилтонов или Рокфеллеров. А придется изображать страсть со мной, мечтая тем временем свернуть мне шею.

Кстати, отличная возможность его поизводить – Гриффин не сможет мне ничего сделать, пока все эти люди на нас смотрят. Стоит проверить, надолго ли его хватит.

Чтобы пережить весь этот спектакль, для начала мне стоит освежиться.

Я оставляю отца и братьев и направляюсь прямиком к бару. «Литораль», конечно, немного снобский ресторан, но здесь царит веселая курортная атмосфера и подаются отличные летние коктейли. Особенно «Поцелуй Кентукки» – бурбон, лимон, пюре из свежей клубники, капелька кленового сиропа, лед и дурацкий маленький бумажный зонтик сверху.

Но когда я заказываю его, бармен лишь с сожалением качает головой.

– Простите, но «Поцелуя Кентукки» нет.

– А как насчет клубничного дайкири?

– Нет. Мы не можем сделать коктейли с клубникой.

– Ваших поставщиков ограбили по пути из Мексики?

– Не-а. – Он наполняет шейкер льдом и начинает делать кому-то мартини, пока я изучаю коктейльную карту. – Только на этой вечеринке. Кажется, у чувака аллергия.

– У какого чувака?

– У того, который женится.

От любопытства я откладываю карту.

– Вот как?

– Да, его мать развела целую историю. Запретила всю клубнику. Можно подумать, кто-то тайком подложит ее ему в напиток.

Что ж, может и подложит…

– Как интересно, – говорю я. – Пожалуй, возьму тогда один из этих мартини.

Он наливает охлажденную водку в стакан и пододвигает его ко мне.

– Вот, держите этот. Сделаю еще один.

– Спасибо, – говорю я и приветственно поднимаю бокал.

Оставляю бармену пять долларов на чай и ухожу, забавляясь мыслью, что у робота-политика все-таки есть слабое место. Сияющий красный криптонит. Будет чем его подколоть.

Так я думаю, пока не натыкаюсь на Кэллама.