Бежим отсюда!

Жвалевский Андрей Валентинович

— Вот можешь, когда захочешь! А четыре строчки классика выучить не в состоянии!

Настоящая гроза грянула, когда она дошла до Толика.

— А я тетрадку дома забыл, — признался он.

— Что?! А голову ты не забыл? Или у тебя в голове мозгов нет? Она тебе для шапки дана? Как можно забыть тетрадь?! Что ты молчишь?

— Но я…

— Он еще и огрызается…

Все уроки превратились в сплошное «Два!», «Мозгов нет?», «Что ты тут молчишь?».

К большой перемене «вэшки» устали больше, чем за предыдущие полгода. Они собрались в коридоре, но сил

не было даже поругать новую учительницу. Некоторые девчонки тихонько плакали.

— Может, она права, — всхлипнула Вероника. — Может, я правда, тупая? Надо было сначала фамилию написать, а потом имя, а я наоборот…

— Ничего она не права, — хмуро перебила ее Даша. — Какая разница, в каком порядке?

— А я до сих пор не понял, — задумчиво сказал Вадик, — почему правильно три умножать на пять, а не пять на три?

— Потому что на пяти тарелках лежат три яблока, — объяснила Эльвира.

— И что?

Элька пожала плечами:

— Но Фатима Моргановна сказала, что надо три на пять… То есть пять на три… Ой! Я забыла!

Элька даже вспотела от испуга.

— Валькирия и то лучше была! — заявил Олег.

— Надо ее вернуть! — поддержал брата Петя.

— Как? — удивился Матвей.

— Как-как… устроим новой училке темную, — предложил Олег. — А чего, она маленькая, мы ей на голову пальто…

— Не надо темную, — испугалась Соня, — давайте просто с ней поговорим…

— Ага, — шмыгнула носом Вероника, — так она тебя и послушала.

— Тем-ну-ю! Тем-ну-ю! — начали скандировать близнецы, но на всякий случай шепотом.

— Не говорите ерунды, — покачала головой Даша. — А если вас поймают? В тюрьму посадят.

— Что значит «нас»? — удивился Олег. — Мы же всем классом будем «темную» делать!

— А весь класс не посадят, — кивнул Петя, но тут же засомневался. — Или посадят?

— Не будем делать «темную», — перебил Толик. — Давайте лучше веревочку натянем, она споткнется и что-нибудь себе сломает.

И пошли варианты один другого страшнее: подпилить ножку стула, набить гвоздей в стул остриями вверх, подвесить над дверью здоровенный камень, который упадет Фатиме Моргановне на голову… Соня потихоньку отошла в сторону, чтобы не слушать. Там ее уже ждал Эльф.

— Они ведь это несерьезно? — спросила она у друга. — Просто шутят?

Эльф мрачно покачал головой:

— Какие уж тут шутки…

И оказался прав. Большинством голосов был утвержден способ извести нехорошую учительницу. Близнецы сбегали в столовую и стащили там бутылку подсолнечного масла. Пока половина класса следила за коридором, вторая половина тщательно поливала маслом линолеум у учительского стола.

Бутылку выбросили в туалет, стул поставили так, чтобы пятно не бросилось в глаза. И сели ждать. Вместе со звонком Фатима Моргановна вошла в кабинет. Но не одна. Рядом с ней возвышалась Валерия Кирилловна. На фоне маленькой учительницы она казалась еще значительнее и грознее.

— Садитесь, — сказала она. — Фатима Моргановна сказала, что вы очень плохо подготовлены. Двадцать восемь двоек за день. Это катастрофа.

Она

говорила спокойно, но четвертому «В» в полном составе захотелось забраться под парты.

— Я должна попросить прощения, — продолжила директор. — И у Фатимы Моргановны, и у вас.

Теперь «вэшкам» захотелось не просто залезть под столы, но и зарыться в линолеум.

— У меня не надо! — маленькая учительница выглядела ошарашенной. Наверное, она не к такому разговору готовилась. — То есть вообще не надо просить прощения! Это они!..

— Виновата я, — Валькирия только чуть-чуть повысила голос, но этого хватило, чтобы Фатима Моргановна захлопнула рот. — Мне и придется исправлять.

И тут случилось страшное — Валерия Кирилловна направилась к учительскому столу. Весь класс мысленно крикнул ей: «Не надо!», но вслух не решился никто. Как будто кто-то парализовал четвероклассников.

«Она же ведьма! — только и смогла подумать Соня. — Она должна почувствовать!»

Валерия Кирилловна дошла до стула. Не глядя, сдвинула его. Сделала шаг.

И упала, широко и нелепо взмахнув руками. Левая описала широкую дугу в воздухе, а правая врезалась в стол. С очень неприятным хрустом.

Только после этого паралич закончился. Весь четвертый «В» сорвался с места и бросился к директрисе — белой как снег.

— Валерия Кирилловна! Простите! Звоните! «Скорую»! Валерия Кирилловна!

Кабинет вдруг пошел по кругу, завертелся каруселью… и замер. Ни Валькирии, ни новой учительницы, ни пятна масла у стола.

— Что это бы… — успела прокричать Вероника, но не договорила.

Открылась дверь и в класс легко вошла стройная аккуратная брюнетка. Она остановилась у учительского стола и широко улыбнулась.

— Здравствуйте, милые! Как же я рада вас видеть! Вы такие все красивые, вы такие замечательные!

Ее улыбка обезоруживала. Четвертый «В» расслабился, многие заулыбались в ответ.

— Меня зовут Мария Михайловна, я ваша новая учительница.

— Ура! Получилось! — прошипел Толик. — Ту извели, Валькирия новую прислала! Эта круче!

— А теперь, милые мои зайчики, давайте начнем урок математики.

К концу третьего урока класс сбился на последних партах. Лица четвероклассников были мрачны.

— Что-то она меня достала со своими «зайчиками», — сказал Матвей.

— Тебе не угодишь! — возмутилась Вероника. — Нормальная училка. Добрая. Хороших оценок наставила.

— Милый мальчик, милый мальчик… — начал кривляться Петя. — Какой я ей милый? И толку от этой оценки по математике, мама все равно не поверит. Еще и ругать будет. Я ж списал все!