Безликий бастион
Шрифт:
– Опухоли? Опухоли либо удаляют, либо люди… ну того… умирают.
– Клементине семь раз удаляли их, но они прогрессируют и непонятно каким образом переходят на другие клетки костей, заражая их.
– А что за паренёк с ней?- Я вгляделся в белобрысую голову.
– Я не знаю. Друг, наверное.
Между нами в воздухе повисло неловкое молчание, которое развевал лишь женский голос песней Adama Lamberta «Mad world». Громкие вздохи Бастион раздавались за моей спиной, так что я чувствовал, как девушка в предверие чего-то, волнительно дрожала. Свет в
– Бастион, ну хватит. Долго ты не можешь прятаться за меня. Я знаю, тебе страшно, но всё будет хорошо. Просто знай, я с тобой.
– Обещай, что не оставишь меня.
– Обещаю.
Я сделал вперёд два равнодушных шага, когда в помещении громко зазвучал голос, гласящий о кульминационном моменте в песне. В ту секунду, когда я повернулся к Бастион лицом, раздалось крещендо. Весь зал, помимо меня, содрогнулся. И это случилось не потому что женский голос задрожал, выговаривая текст песни, а благодаря девушке, что возникла напротив меня.
Она стояла в длинном красном платье, которое было в миллиметре от пола. Шелковистые каштановые волосы кудрями были уложены наверх, делая макушку девушки максимально пышной. На ногах поблескивали туфельки, состоящие из одних лишь страз. Тот же самый элемент присутствовал и на предплечьях и её платья, не давая ему спасть по идеальной фигуре. Естественно спина девушки была оголена, что позволяло лицезреть всю красоту идеальной бледноватой кожи. Сегодня её маска была не такой, какую обычно носила Бастион. Сегодня на правой щеке присутствовал элемент неизвестной мне росписи, тянущейся до уголка глаза. Но главное, наверное, самое яркое в ней были глаза, похожие на те стразы, которые присутствовали как на платье, так и на туфлях.
Она была необычайной. Она была прекрасной.
Я был не только поражён и обескуражен ею, я был влюблён в неё.
Не знаю, насколько глупо я выглядел в этот самый момент, но мне почему-то захотелось закричать. И кричать не просто различные фразы, что приходили бы в голову, а те в которых, я мог бы выразить всё, что испытываю к ней. К Еве.
Впервые за всё время нашего знакомства, я хотел называть её ласково Евой, а не Бастион. Потому что сейчас для меня она была той девушкой, какой была до случившейся трагедией. Той, кем все эти годы так мечтала стать. А она мечтала стать просто Евой. Евой Майер.
Я увидел в её глазах тень сомнения, которая закралась так глубоко и так надёжно, что возможности вытянуть её оттуда не было. Но я попытался это сделать, поэтому вместо каких-то слов подошёл к ней и взял за руку. Она не часто так на меня смотрела, не часто в ней проскальзывал этот огонёк надежды и некой нежности. Но вот он появился, а что с ним делать? Принять? А не обожгусь ли я?!
– Ева.- Беззвучно сказал я, почти вплотную прижимаясь к её маске. Я не мог насмотреться в её светлые глаза.
– Надеюсь, ты рассматриваешь меня, потому что шокирован
– Ты безумно красива.
– Погоди, я еще не сняла маску.- Иронично продолжала она, скрываясь от моего пристального взгляда.
– И даже тогда, ты не сможешь меня напугать собою.
Мне было абсолютно плевать на поведение других, но даже спиной я почувствовал, как толпа людей расступилась и окружала нас большим кругом, чтобы взглянуть на молодую хозяйку дома хотя бы глазком. Когда музыка приутихла, я услышал, как звонкое цоканье каблуков раздалось прямо за мной. Через пару секунд раздался радостный возглас безумной женщины с татуировками на руках. Естественно, Александра кинулась на свою дочь, сжимая в собственных руках и весело представляя её гостям.
– Я благодарна вам всем за то, что вы посетили наш с мужем дом.- Её светло-зелёные глаза в полутьме пылали странным отблеском. –Хочу вам торжественно представить нашу дочь Еву.
Уже через минуту к ней присоединился муж, беря дочь под другую руку и улыбаясь, тоже не утаил слов.
– Долгое время мы не могли вам её представить. Но вот она сейчас стоит перед вами, нашими с женой гостями, безумно красивая и до ужаса статная, щемя гордостью в моём сердце.- Девушка обескуражено взглянула на мужчину, то бишь на своего отца, стоявший от неё по правую сторону. –Моя любимая дочь Ева. – На выдохе договорил он.
Толпа мигом разразилась необычным шепотом, который отчасти напоминал радостные возгласы, а отчасти осуждающее и непонимающее скрежетание зубами. Никто и ничто не смог бы разрушить ту семейную идиллию, что воцарилась между этими тремя, хотя бы на несколько минут. Муж с женой блажено обнимали свою дочь, заливая светом, выходящим из их глаз почти весь тёмный зал. Я же молча пристроился у стенке, смотря на них и улыбаясь за то, минутное (а быть может, и не минутное) счастье, окутавшее Еву.
Да, именно Еву.
Спустя какое-то время, дав на общаться этой троице, музыка снова загрохотала. Я уже было пожелал снова вернуться к Еве, но решился пока притормозить, так как заметил около её персоны многочисленное скопище людей, которое так и жаждало узнать хоть что-то о ней. Естественно, Еве ничего не оставалось, как отвечать на вопросы. От некоторых ответов она ловко отмалчиваясь и переводя тему. Её необычайно большие глаза в этот вечер горели так завораживающе, что иногда моя память меня подводила, и я забывал дышать.
Мне никогда ранее не приходилось видеть девушку в облегающем наряде, но как оказалось, в платье, которое идеально подчёркивало её стройную талию, упругий зад и длинные ноги, она выглядела соблазнительно. Даже слишком. Но, наверное, большее моё внимание привлекала её подкаченная спина, её лопатки, смыкающиеся на белоснежной коже. Кончики каштановых волос так аккуратно ложились на предплечья, что порой я и сам чувствовал, как они щекочут её кожу на себе. От этого у меня по телу рассыпались мурашки, и сердце бешено забилось.