Безликий бастион
Шрифт:
– Прокрути здесь,- Ева указала пальцем на механизм, что был сбоку и напоминал маленький ключик.
Сделав несколько оборотов вокруг своей оси, ключик открыл мне маленькую крышку с громким звонком, от которого я легонько поморщился, испугавшись. Зазвучала, успокаивающая разум, мелодия, которая как дымка эйфории проникла ко мне в разум и затуманила мои мозги. Крошечная балерина крутилась вокруг себя, заменяя стрелку на циферблате.
– Милые часики.- Улыбаясь, сказал я, одновременно упиваясь мелодией из шкатулки.
– Это не совсем часы. – Нависая над ними,
– А что же тогда? – Спросил я, концентрируя свой взгляд на её глазах, а не на грудях.
– Эту шкатулку мне подарила одна очень мудрая женщина. – Тень улыбки закралась в её светлых очах, к которым, кстати, я и приковал своё внимание. Не хочу, чтобы ты, читатель, уж думал обо мне плохо. – Эта милая вещица отсчитывает года…
Я быстренько снова пробежался по циферблату.
– Десять лет? Когда балерина окажется на десятке, стрелка снова двинется верёд, отсчитывая года дальше?
– Навряд ли…- Приевшаяся слуху музыка, уже как-то поднадоела мне, поэтому я попытался закрыть шкатулку.
– Ева, помоги.- Попросил я о помощи.
Одним движением рук девушка закрыла крышечку и сдавила мою ладонь, заставляя прочнее держать шкатулку.
– Они одноразовые что ли?
– Можно сказать и так…
– То есть эта вещица у тебя, уже порядком,- Я прокрутил в памяти отрывок картинки, на котором маленькая балерина заняла своё почетное место на циферблате. –Девять лет? Или меньше?
– Ровно девять. – Также спокойно продолжала говорить Ева
– Спасибо, что дала увидеть мне её,- Снисходительно улыбнулся я, возвращая милую безделушку хозяйке. –Хотя, конечно, могла и не показывать. Я не ценитель подобных вещей. – Мой тон казался, довольно, виноватым.
Ева отрицательно покачала головой и легонько оттолкнула мою руку.
– Нет…- Продолжала она крутить своей головой, отчего каштановые завитки раскачивались из стороны в сторону. –Я хочу, чтобы ты сохранил эту шкатулку. Что бы не случилось, как бы дальше не сложились наши жизни, пообещай мне, что сохранишь её. Пообещай, что ни за что не выкинешь её, пускай она даже сломается. Просто, обещай мне, что сохранишь её.
Мне нечасто преподносили подарки подобного рода, мне и обычных подарков уже несколько лет не дарили, поэтому не принять столь важный предмет от девушки, что вселила в меня столько нового и необычного, я не смог.
Эта маленькая вещица, миниатюрная шкатулка, подарила мне тепло солнца. Наверное, даже трёх солнц сразу. Ева отдала мне то, что хранила уже многие годы не только в своём комоде, оберегая, как родное дитя, она хранила его и в собственном сердце. Эта столь незначительная вещица для кого-то, была почти восьмым чудом света для Евы. И вот отрывая от себя, а точнее вырывая, она преподнесла мне этот подарок, не прося взамен ничего. Не бриллиантов, не дорогущих вещей, не себя самого.
– Ева, она очень дорога тебе… Я не могу её принять. – Воспротивился я.
– Самое дорогое, что у меня есть ты уже забрал.- С туманным взглядом проговорила она. – И я не о девственности. – Её щеки мгновенно покрылись румянцем, как и мои, наверное,
Дом был окутан в утреннюю, незнакомую мне ранее, тишину. Неужели сегодня все решили проспать свой час подъёма и продлить сон, укутавшись в одеяло и видя красочные видения. По крайней мере, мои сны с этой ночи станут точно красочнее, ведь теперь я уверен, что в них будет участвовать Ева.
Я усмехнулся самому себе. Ева будет участвовать не только в моих сновидениях, она будет участвовать и в моих «снах». Как это всё-таки не привычно и фантастично знать, что есть человек, который любит тебя полностью таким, каков ты есть, не пытаясь менять и не требуя ничего в ответ. А ведь ты и не можешь не дать в ответ; отдать в ответ себя. Если только один её взгляд уже будоражит до костей, я вообще молчу про обычное прикосновение и шептание на ухо. Наверное, самое интимное из всего, что вообще может быть интимным. Почти.
Спустившись по лестнице, почти так же незаметно, как я и прошёл всю остальную часть дома, я шёл по небольшому коридорчику, что выводил из северной части дома. Моя задача была: пройти, как можно тише, не разбудив и не потревожив никого. Вдруг ещё остались гости, которые приложившись к стенам, спят, наслаждаясь отдыхом после такой феерической ночи.
Ну, не знаю, как всё обстоит у остальных, но моя ночь была однозначно из разряда феерических.
Как нестранно, но зал и гостиные были пусты. Видимо все, пришедшие вчера на праздник люди, ближе к утру покинули дом, оставив хозяев одних. Это и к лучшему. Пусть уж отдыхают, чем угождают своих гостей. А зная Александру, она бы спать не легла, пока в доме бродит одинокий человек в поисках увеселения. И бедная Саша была бы тем весельем, до последнего изматывая себя, но не огорчая гостя.
Я уже почти завернул к лестнице, которая вела в мою комнату, чтобы там свалиться убийственным сном или ещё раз помечтать о той, в кого я был влюблён до беспамятства, но вовремя раздавшийся громкий треск меня остановил. Чуть постояв и подумав, я всё же развернулся и двинулся на звук. Естественно, он раздался из-за двери Витиного подвала. Ну, и кто бы мог шарахаться в этом доме в столь ранний час, помимо меня, как ни Витя.
Снисходительно улыбнувшись, я развернулся к входу в подвал и медленно туда поплелся. Моя белая хлопковая рубашка была расстегнута; штаны свободно висели на бёдрах, так как я не нашёл ремня; а босые ноги почти не скользили по идеально гладкому паркету, который обычно блестел, но сейчас казался очень пыльным.
Я не задумавшись, распахнул дверь каморки Вити и вошёл туда. Лестница, состоящая из всего пяти ступень, была преодолена в течение каких-то трёх секунд. Вальяжно улыбаясь и держа свободно руки в карманах, я влетел в комнату друга, почти столбенея на самом входе, где располагались компьютеры. Но не дурацкая техника привлекла моё внимание. А именно то, что находилось напротив неё. А то бишь, старый потёртый диван, который по не обычаю сегодня был разложен. Но даже не он привлекал меня; а точнее то, что было на нем. А ещё точнее то, кто лежал на нём.