Безликий. Боевая Машина Бога
Шрифт:
«Поздно, ребятки. Своего владыку вы потеряли», – горько подумал разведчик, понимая, что революция скорее всего уже достигла своей цели. Дальше дело техники.
Все, пора отсюда сматываться. Увидел достаточно. Короля нет, культ Безликого уничтожен, в столице разгул бунтарства.
«Того и гляди, скоро на базу переметнутся. Надо и нам улепетывать. На орбите оно спокойнее будет. Пусть Мацкевич думает, что дальше делать. У него голова большая…»
Уже отойдя от площади на приличное расстояние, Смит услышал, как в храме обрушилась прогоревшая крыша.
«…И тогда враги
И тут же остановилась кровавая сеча. Враги бежали в страхе. Люди, узревшие Бога, онемели в благоговении. Неверующие и те, кто по грехам своим отрицал Бога нашего, в тот светлый и благостный миг уверовали, приняв Его в сердце свое, громко вознося хвалы Безликому. А верившие возрадовались. И тогда встали все они на колени посреди поля брани меж убитых друзей и недругов своих. Открыли Ему Лики и вознесли молитву, в которой просили принять их в паству Его, дать им правителя доброго и справедливого, поскольку прежний властелин убит врагами был.
Ответил тогда Безликий:
– Беру вас под крыло свое, если верой и правдой будете служить Мне и жене Моей из рода правителей ваших же, человеческих. Коварный враг хотел убить ее, но Я спас, потому что мила она сердцу Моему. Возлюбите же и вы жену Мою, как Я полюбил ее. И пусть она правит вами от имени Моего да по собственному разумению.
И явил Он жену свою…»
Глава 11. Без меня меня женили
Под ногами лежало самое настоящее поле боя.
Площадь буквально залита кровью. По мостовой раскидано оружие и всякое барахло от изодранных тряпок до перевернутого паланкина. Но главное, без чего не обходится ни одно сражение, – это трупы.
Их было много: мужчины и женщины в одежде простых горожан, солдаты в доспехах и священнослужители в сутанах. Они повсюду. Кажется невозможным пройти по площади, ни разу не наступив на чье-либо мертвое тело.
Что случилось? Что вообще должно было произойти, чтобы такие разные люди, которые пришли к храму с самыми благими намерениями, вдруг впали в неистовство и с лютой ненавистью начали резать друг другу глотки? Всеобщее помешательство?
Но ведь смогли остановиться, разжать руки, выпустить мечи. Стоят сейчас на коленях среди остывающих мертвецов. Лица открыты. Многие плачут. Уставились на Данилу и бестолково ресницами хлопают. Да смотрят еще так, что мурашки по коже. Кажется, пожелай он что-нибудь этакое, все равно что, тут же бросятся исполнять. Скажет, умрите, и умрут, не задумываясь. Конечно! Для них-то БМД не кто иной, как почитаемый ими бог по имени Безликий, который к тому же умудрился ожить. Вот ведь вляпался! И дернул же черт выбраться из горящего храма в самый неподходящий момент. А все она, принцесса эта…
«Ладно тебе, старлей. Чего душой-то кривишь? Признайся, что ты ради нее горы готов свернуть».
Ну, готов и что? Это
Она пришла в себя почти сразу, как только Данила провентилировал рубку. Попыталась пошевелиться, прижатая его спиной к стойке оператора. Не вышло. Ей даже рук не поднять – ремни мешают.
«Подумает, чего доброго, что ее связали».
Не желая выглядеть в глазах девушки злодеем, промышляющим похищением невест, Данила глянул через плечо и попытался успокоить:
– Потерпи немного. Выберемся наружу, я тебя выпущу.
– Гололицый?! – выдохнула принцесса, и ее грудь взволнованно заходила, толкаясь в лопатки мягкими бугорками.
В голосе страх, удивление, непонимание. Чего боится, дурочка?
– На себя посмотри, – усмехнулся Крючков, искоса глядя на открытое лицо Таяны.
Ее маска так и осталась поднятой и торчала, словно надетое на голову кепи с длинным козырьком, придавая принцессе довольно комичный вид. Хорошо, что Таяна оказалась намного выше Данилы, а то набила бы ему своей маской шишку на затылке.
Опомнившись, девушка дернулась закрыть лицо. Ремни не пустили. Ей удалось лишь немного согнуть руки в локтях.
– Ой, да не переживай так, ваше высочество. – Техник быстрым движением опустил ей маску. Принцесса попробовала отшатнуться, но уперлась затылком в подголовник. – Не собираюсь я покушаться на твою девичью честь. Не для того из огня вытаскивал.
Он кивнул на экраны, где ничего, кроме ревущего пламени да груды горящих головней, видно не было.
– Боги всемогущие! – Ага, увидела, то-то же. – Где это мы?
– В храме, где и были. Только, понимаешь ли, подожгли его. Завалило нас. Ждем теперь, когда прогорит.
– А мы? Почему мы все еще живы?
– Потому что сидим в… эээ… – Черт, в языке фростиан не было ничего такого, чем Данила смог бы заменить понятие «десантный модуль». В голову лезла всякая хрень вроде «стальной голем» или «пустотелый истукан». Но ведь надо все это как-то преподнести. Махнув рукой на трудности перевода, он продолжил: – В общем, сейчас мы с тобой находимся внутри статуи Безликого, если ее можно так назвать. Она не совсем статуя, как видишь.
– А что?
«Вот дотошная! И как же я это объясню? Тебе, деревенщине, в чьем языке нет и намека на технические термины».
Хотя кое-что все же имеется. Что ж, можно попробовать.
– Понимаешь, это механизм. Нечто вроде большого доспеха, которым управляет сидящий внутри человек.
– Откуда он здесь?
– Мы привезли с собой, когда прилетели.
– Так он ваш?