Безликий
Шрифт:
— Справлюсь, Семь, — она не спорила, — я всегда справляюсь. Ты видел, как она смотрела на него?
Да что ж такое?! Они сговорились, что ли? Рыжая с мудаком, моя боевая подруга, до троицы вздыхающих не хватало только кого-то из трески, показушно-фальшиво окучивающих туристов по сторонам. Да, шарп Нетти Коул с Куолемы, наверное, любила того помершего беса. И?
У нас типа нет чувств. Это, пусть не совсем так, но почти правда. Когда ты воскресаешь, когда ты бьёшься за свою жизнь и чью-то выгоду, меняешься. Звучит тупо-пафосно и как-бы философски, но так и есть.
Мы менялись внутри
Шесть был отличным вторым номером на станкаче.
Шесть погиб окончательно.
Мир праху Шести, я запомнил его.
Жаль ли мне вот её, эту ртутно-подвижную, упругую и сильную бесовку с пластиковым личиком порно-типа-звезды? Наверное, да. И мне даже жаль, ведь чувства слишком дорого обходятся в нашем положении. Нужно исправляться.
Я покрутил головой по сторонам, надеясь отыскать что-то, что позволит отвлечься от её переживаний и красиво срулить. Всё перемелется, мука будет, особенно, когда просто мука, а не мука.
Лучше бы не делал этого.
Адреналин растёкся сразу.
Шерсть встала дыбом.
Захотелось взрыкнуть.
Было с чего. В заведении сидели малкориан.
Малко скрывались в тени. Сидели в дальнем углу, рассматривая веселящийся сброд, включая людишек, потягивали что-то невообразимо дорогое и их бледные вытянутые лица ничего не выражали. Как впрочем, всегда. Малко вообще кажутся не очень эмоциональными, если не сказать — полумёртвыми.
Высокие, сильные, сребровласые, узко-треугольные лица, тёмные глаза, почти незаметные бесцветные губы, обязательное драгоценное шитьё закрытых воротников и оплечий с грудью, переливающиеся камни диадем, почти сливающихся в ожерелья. Это не пыль в глаза, это дань традициям, богатство сроком в много-много, ещё больше тысяч лет и главная невозможность разобраться в половой принадлежности малко, сидящих перед тобой.
Мальчик или девочка? А не поймёшь, у них даже голоса не обладают признаками диморфизма, одинаково плавно-музыкальные, с какими-то едва уловимыми тонами и всё такое.
Ещё у малко сложно понять старшинство, и не по возрасту, а по положению. Это явно специально, чтобы все низшие и молодые расы чувствовали себя челядью рядом с такими вот аристократами духа, вестниками Старых знаний и персонификации Основ самого устройства обитаемого космоса. Хотя, все знают, иерархия внутри у них ужасная.
Малко пили что-то жемчужно-переливающееся и явно дорогое, играли в какую-то свою сложную игру и казались отстранённее некуда. Вопрос имелся лишь один — если вам так неинтересно с говорящими скотами, то что вы тут забыли? То-то же, что малко явно врут.
И, как всегда, стараются быть в тени.
Они вообще любят там скрываться.
Тень и малко созданы быть вместе.
Не люблю тени, там живёт ужас.
Теней на Маар хватило по уши.
Не, не не люблю их, не так.
Ненавижу.
Да-да, так.
И боюсь.
Маар-2
Чёрт… В темноте, в глубине, в черноте, лязгнуло, зашелестело подбираемой лентой и сухо затрещало. Рыжее всполохи,
В меня. В меня, любимого и обожаемого. В меня, ни дна им, ни покрышки.
Наверное, после обучающей практики и концентрата тактики, влитого в подкорку, должен показать класс. Типа там, с места кувырок вбок, тут же открыв огонь, на глазок определив расстояние, угол оптимального попадания пуль и всё такое. Но, вот ведь, не сложилось.
Вбок, скакнув с места хромой лягвой, вышло уйти наполовину. Очередь прошлась прямо над головой, распластался, слыша хруст разлетающихся стен и постарался ползти не сильно поднимая задницу. Получилось, пусть и оказалось очень неудобно, зато действенно.
Меня прикрыло несколько стандартных контейнеров для средних габаритов. Они очень удобны при перевозке станционными карами или перетаскивания экзоскелетами, очень удобны из-за стандартных габаритов и материалов. Контейнер делается для сохранности груза даже при падении вниз, на поверхность, из космоса. Что там за сплав — знать не знаю, но контейнер гнётся, мнётся и один чёрт целым остаётся. Пусть и коцаным.
Инженерная мысль, сопряжённая с интересными находками в химии с физикой, творила поистине чудеса. Представить себе сплав, смахивающий на обычный дюралюминий, выдерживающий попадание штурмового БП с усиленным сердечником, не дающий погибнуть прячущемуся за ним… Представить себе такое там, дома, даже в голову бы не пришло. Чёрт, насколько же здорово порой такое вот настоящее далёко, вовсе не обещанное Алисой Селезнёвой, ни разу не доброе, не мирное, не гуманное, но всё равно великолепное.
Окажись у стреляющего что-то круче пятидесятого калибра, могло быть хуже. А тут лишь оглох бы, не имей на башке хорошего шлема от ТиЭндДи Корп, лёгкого, прочного, с несколькими режимами защиты: противоосколочной, противопульной, радиационной, биологической, химической и всё прочее, необходимое настоящему профи своего дела и всего за пять тысяч кредов, можно оформить в кред…
Химическое поражение
Значок переливался прямо перед глазами, но вот только я плавал в диковатом безумии после поражения какой-то дрянью, совершенно не ощутимой мною самим и пропущенной встроенными датчиками. То-то, думаю, что за пурга вертится в голове?!
Мать вашу, Тех-Номад!
А-режим!
Воздушная смесь НЗ рек…
Да
Фу-у-у…
— Ну, ты, братец, и ерунду гнал.
Вот дела… Нюхнув газку — нёс сущую пургу в эфир, ладно хоть не про финку ЛГБТ, так-то, вот сволота Шесть явно повеселился. Но сейчас мне точно не до веселья. Сейчас надо бы выжить, остальное потом.
Темнота ожила трассами, снова потянувшимися к моей тушке, темнота легонько лязгала и мягко фырчала гидроприводами. Кто-то в экзе? Тех-Номад не приемлют полностью роботизированные системы, они горой за сплав жизни с механикой, эдакую киборгизацию без ИИ, с одним бодмодом на всю катушку. Стало быть, тут у нас кто? Шесть, думаю, мог бы подсказать, но справимся и без него, всё вроде работает штатно. Курсор зацепился за силуэт, прячущийся в темноте, подсветил контуры, добавил теплак, прощупал сонаром. И выдал: