Безлюдье. Дилогия
Шрифт:
– Будем стрелковые позиции строить, это уже сложнее, там с бойницами помудрить надо, чтобы людей осколками не засыпало, да накат нужен несколько мощнее.
– Выдаваться из рельефа будет - с сомнением покачал головой Михаил.
– А мы его кустарником замаскируем.
Василий присел рядом и огляделся - А вы чего тут сидите? Проблемы какие?
– Да есть, пожалуй, проблемы - Михаил еще раз оглянул будущее поле битвы. Слева речка с крутым склоном, за ней сразу начинается густой лес. Спереди узкий выход для дороги, справа от него густой осинник, переходящий в овраг. Склон начинался подниматься как раз в том месте, где они сидели, а впереди сразу за выездом на поле, был только один невысокий
– Так, господа военные, а как мы будем танки гасить на таком расстоянии - Бойко показал на узкий въезд на поле - противник может запросто устроить нам "карусель". Один танк стреляет из-за деревьев, наводчику они сильно мешать не будут, а наши ПТУРСы на самой горке, и очень уязвимы. После отстрела боеукладки, выезжает второй танк, и так по очереди, да они снесут нам все. Пушка то у Т-72 мощная.
– Хм - Василий выглядел озадаченным - бляха муха, и что делать?
Мелехов выплюнул соломинку и огляделся, потом ткнул рукой в сторону впереди лежащего бугорка - сюда шашки дымовые надо воткнуть, им дым сильно мешать будет, а у нас способов наведения до черта остается, и беспилотник и камеры.
– И что это решит, ну постреляют подольше - с сомнением покачал головой атаман.
– А нам что надо? Выманить их на поле, вот тут - капитан ткнул направо - у оврага ложбинка, прикрытая холмом. Туда может пикап с ПТР подскочить и по этому въезду вжарить, даже не обязательно прицельно. Ответить противник не успеет, придется или отступать, или идти вперед. Фланги они обязательно проверят, не дураки. В овраге мы им сюрприз уже приготовили, по нему не пройти. Вылезут наверх, мы их из пулеметов срежем, технике там не пройти. Вдоль речки МОНок наставим, их привезут из Гродно. У самого берега их броне не пройти, топко. Поэтому остается вперед идти, могут использовать вот эти складки, броня досюда доедет и пехоту высадит. А танки вперед пойдут. Тут уже наши доты откроются и начнут огонь на поражение, ну и техника подтянется. ПТУРСы на машинах пойдут. Мы же вообще больше внимания маневренности уделяем. Будем жалить со всех сторон, им придется все свои огневые средства на поле втягивать.
– Что ж, план в целом интересен - Михаил задумался - возьмем за основу. Но о танках все же подумайте, наши средства ПТО также будут уязвимы.
– Да я уже понял - Мелехов с интересом посмотрел на атамана - Ты сейчас нашел у нас одно из слабых мест обороны.
– Думаю, у нас еще подобные имеются. Вы, бойцы, это, прогоните по местности тех, кто нам на помощь приедет. Свежий взгляд со стороны полезен будет.
– Понятно, сделаем.
– А что там, в лесу?
– атаман кивнул на лес по ту сторону речки.
– Нормально там. Мамонов с Хантом развлекаются по полной программе, я таких ловушек сроду не видывал, и засеки, и ямы, и прыгающие ветки. Как дети, ей богу - Мелехов даже улыбнулся - но все работает, и эффект точно будет. Потом еще мин накидают, ближе к речке, там уже фиг проскочишь. Придется в лес противнику забирать, а там уже наши будут поджидать. Две линии обороны они там выстраивают. Хотят заманить и уничтожить, для этого дела сейчас схроны копают, чтобы с тыла ударить. Прям, как японцы во вторую мировую. У этого Ханта видимо очень богатый опыт боевых действий в лесистой местности.
– Так он еще в Союзе начинал. А тогда наши интересы были по всему миру, может потому, и жили тогда спокойно. Войны лучше все-таки вести на чужой территории.
Михаил встал на ноги и еще раз огляделся, солнце уже клонилось к горизонту, и вскоре его красный шар будет задевать за верхушки деревьев. Облака, несущиеся по небу, стали гуще и темнее, точно
Атаман, не прощаясь, двинулся наверх, к машине. Требовалось возвращаться к себе в контору, решать проблемы, строить планы. Ибо жизнь продолжается!
Битва.
17 Июля. Тревога.
Михаилу снилось что-то ужасающее, буквально гнетущее душу. Бывают вот такие ночные кошмары ни о чем, проснешься, а они полностью вылетают из головы. В первые минуты после побудки в памяти остаются какие-то обрывки, яркие образы, а потом их моментально смывает обычная житейская суета. Наша мудрая память услужливо вычищает кривые коридоры самосознания, вспыхивающие ночью весьма затейливыми сновидениями. Или и в самом деле наши души по ночам путешествуют? Никто не дает на эти вопросы однозначного ответа. Ученые плетут о какой-то мозговой деятельности, мистики толкуют о параллельных мирах. Может, люди науки и правы, но больно странные сны временами к нам приходят, и временами же они острыми зарубками впечатываются в нашу память.
Ведь как бывает: снится, как кажется, мир, чем-то похожий на наш. Но в этом городе из сновидений очень уж странные улицы, необычные с виду дома. Видения отчасти похожи на отражения в кривых зеркалах. Ты начинаешь вдруг осознавать: а ведь это совершенно чужой город, пусть он и находится на этом же клочке пространства, что и твой. И ты вдруг чувствуешь, что тебе знакомы эти места, в том городе из мира сновидений. Ты их узнаешь! Но выглядят они как-то совсем по-другому, странно и чужеродно, как будто отразились в полотне художника-кубиста. Совершенно фантасмагоричные дома, пусть и необычайно красивые, но с запутанной системой длинных коридоров, неописуемо чуждой архитектурой и меняющейся расцветкой. То это мрачные серые громадины, жутко нависающие над тобой, то ярко раскрашенные пряничные домики.
И люди, ты встречаешься с множеством людей. С одной стороны они такие же, как и у нас, в этом мире, а с другой... Чувствуется в них что-то чужое, непонятное. И пусть тебе там, в сновидениях, бывает хорошо, да временами просто очень здорово, но где-то в уголке сознания понимаешь - ты тут только гость, и это отравляет твой сон. И самое странное: время от времени ты узнаешь эти места, эти города. Ты уже бывал там раньше, в детстве или юности. И это невероятное открытие жутким холодком отзывается в твоем сердце. Неужели это возможно? Попасть снова в мир твоего детства. Хотя это вряд ли, нельзя войти в реку дважды.
С каждым взрослым ведь бывало так: он пытался зайти в мир, где провел детские годы, где родители, еще живые и молоды, где друзья детства носятся беззаботно по улицам, а деревья были большими. И ты находил свой милый дворик, надеясь снова получить толику тепла от пропитанного солнцем детства, и тут же был жестоко разочарован. Любимый некогда дворик вдруг стал очень маленьким и тусклым, деревья, по которым ты ползал малышом, уже срублены, детские площадки заросли бурьяном, изумрудные газоны в которых ты выискивал божьих коровок, теперь заставлены чадящими автомобилями и засыпаны пластиковым мусором. И в нем не видно нынешних детей, свои молодые годы они проводят дома, у компьютеров. И ты уходишь отсюда разочарованным и поникшим, встречаясь со своим ушедшим детством только в безумных снах.