Безмолвная. Книга вторая
Шрифт:
«Так кто из нас дурак?» — задаю себе риторический вопрос, выслушав исповедь чёболя. Хочется задать его парню, но ЧжунСок и обидеться может.
Тишину прерывает появившийся официант с неизменной тележкой в авангарде. Невольно повторяя недавний обед на яхте, он до последнего держит блюда под крышками. А когда покров таинственности срывается, чёболь громко хмыкает, разглядев классические суши на деревянных дощечках. Это ему не гамбургеры точить, тут вкус иметь надо… И белое вино к рыбе.
Конец восемнадцатой главы.
Глава 19
Косон и Сеул. Двадцать четвёртое апреля.
Старший
Последнюю неделю Тхэёну было не до неудачливого нисовца и беглянки — он принимал дела у ЫнГука. Его экс-начальник, под давлением сверху, ожидаемо покинул свой пост, и Тхэёна назначили на вакантную должность исполняющим обязанности. Тем не менее, никто не сомневался, какой приказ совсем скоро поступит из префектуры. ЫнГук оставил после себя много «грязного белья», копаться в котором было неприятно, но необходимо. Что-то Тхэён отдал подчинённым — всё равно других дел первостепенной важности в участке не было — а большую часть оставил у себя. Там было чему поудивляться. Например, Тхэён обнаружил несколько листов из дела о подростках, укравших лодку, уплывших на ней в море и там покончивших с собой. Старая история заиграла новыми красками. В изъятых листах упоминался некий рыбак, возвращавшийся в порт. Он утверждал, что разминулся с лодкой с подростками, сильно удивившись, что те делают в море на столь хлипком судёнышке — пусть и в почти полный штиль. А через какое-то время, когда они скрылись в вечерних сумерках, в той стороне услышал рёв катерного мотора и звуки, похожие на пулемётные очереди. Он не стал разворачиваться, проверять, что там произошло, а лишь прибавил ходу, от греха подальше.
Почему показания рыбака не стали достоянием гласности оставалось загадкой. Хотя, инспектор предположил обоснованность, вызванную страхом. Проклятые чосонцы неоднократно вторгались в территориальные воды республики, совершая вызывающие провокации, но ни одна из них не привела к полномасштабным военным действиям. И эту не стали делать исключением. Никому не хочется оказаться виновником развязывания горячего конфликта с северянами — лучше уж пропавшие без вести школьники.
— Он в сознании, сонбэ, — обратился к Тхэёну молодой полицейский, дежуривший возле палаты. — К нему никто не входил, кроме персонала.
Тхэён кивнул и толкнул дверь. СуЕн полулежал на кровати, поглощённый просмотром негромко бормотавшего телевизора. При виде посетителя он выключил звук и уставился на вошедшего равнодушным взглядом. Тхэён прошёл в палату, занял одно из кресел, присев на самый его краешек, затем представился и озвучил цель визита.
— Я старший инспектор Чон Тхэён — полиция Косона. Я хочу задать вам несколько вопросов. СуЕн-сии, вы помните, что с вами произошло, и как вы попали в больницу?
Честно говоря, Тхэён не надеялся на внятный ответ. У него было мало опыта ведения допросов — обычно, они заканчивались после первого же вопроса. А его подозреваемые — в основном мелкие хулиганы — сразу сознавались в содеянном. Сейчас перед ним находился человек, не только обвиняемый в куда более тяжком преступлении, но и оперативный сотрудник военной разведки, наверняка, осознающий своё положение. И, не факт, что он согласится разговаривать с незнакомцем. Скажет, мол, ничего не помню. Или в молчанку уйдёт до тех пор, пока его свои не заберут. Бейся потом против них. Каково было удивление инспектора, когда СуЕн произнёс:
— Инспектор Тхэён-сии, я не помню, как попал сюда, но прекрасно помню, что этому поспособствовало. Кажется, я
— Вы не против, если я запишу наш разговор? — постаравшись не выказывать эмоций, спросил Тхэён. СуЕн утвердительно кивнул, а когда инспектор включил прихваченную из участка камеру, начал рассказ.
Спустя ещё полчаса Тхэён вышел из больницы на свежий воздух и направился к машине. По дороге он вытащил из кармана сотовый, набрал участок.
— Это старший инспектор. Я уезжаю на пару дней в Сеул по срочному делу, — произнёс он в трубку ответившему дежурному. Дождался подтверждения и отключился. Затем набрал жену и тоже предупредил об отъезде. Подумал было позвонить Манхи, чтобы та поехала с ним в качестве свидетеля и опознала женщину, но быстро отказался от идеи. Мало того, что девочку наверняка придётся выдернуть с уроков, так ещё и с её родителями объясняться. Лишние проблемы и потеря времени.
Путь до столицы занимал четыре часа, и у Тхэёна выдалось достаточно времени обо всём подумать. После рассказа нисовца многое прояснилось, и прежде всего — мотивы. Оказалось, что СуЕн, по его утверждению, находился под действием неизвестного наркотика и не контролировал свои действия. Сейчас же, когда его сознание прояснилось, пришло чувство раскаяния. Он прекрасно понимал, что оставил кучу неопровержимых улик и уйти от правосудия не получится. Отсюда и разговорчивость парня. Но самое главное, что он подтвердил непричастность ЛиРа к шпионажу, что должно было снять с неё все обвинения. Это если разведка не взбрыкнётся. Тут Тхэён надеялся на показания женщины, увёзшей девочку в Сеул, но нужно было спешить. Благодаря предусмотрительности у Тхэёна имелась фора, но стоит НИС– у добраться до СуЕна и опросить его, они мигом найдут тех, на кого он укажет. А дальше одному Будде известно, чем всё кончится. Конечно, логики в своих действиях инспектор видел мало. Даже если он предупредит ЛиРа, в одиночку против системы сделать та ничего не сможет, зато скрываться ей станет в разы трудней. Было бы лучше отвезти девочку в Косон, обратно в приёмную семью, а уже оттуда действовать. В конце концов, поразмыслив, Тхэён так и решил поступить.
Но сперва нужно было навестить укрывательницу беглянки. Тхэён решил начать с её рабочего адреса, найденного через полицейские каналы, так как приехал в город в середине дня. Перекусив в ближайшей забегаловке, он «пошёл на штурм» государственного учреждения. И тут ему на помощь пришёл его жетон — универсальная отмычка — при помощи которого он сумел преодолеть барьеры, воздвигнутые против обычных людей и добраться до намеченной цели.
Женщину он нашёл на рабочем месте. Звали её ЁЛин, и она занимала должность инспектора службы опеки.
— ЁЛин-сии, я старший инспектор Чон Тхэён — полиция Косона, — начал со стандартной фразы мужчина. Он внимательно следил за реакцией собеседницы и от его взгляда не укрылась тень тревоги, пробежавшая у той по лицу. — ЁЛин-сии, — продолжил он, мысленно порадовавшись хорошему началу, — вам знакома эта агасси? — Инспектор показал женщине экран смартфона с фотографией Лиры. Её прислала Манхи по его просьбе, так как в других источниках найти подходящую оказалось затруднительным, а беспокоить старших в семействе Ли инспектор не решился, дабы избегнуть неудобных вопросов.
— Да, я её знаю. Я навещала её в больнице в Сокчхо в позапрошлом месяце по жалобе третьего лица на персонал, — взяв под контроль эмоции, будничным тоном ответила полицейскому ЁЛин. — С ней что-то случилось?
— Да. Но прежде, чем мы продолжим, могу я попросить стакан воды? Я только с дороги, а запас в машине закончился, — ответил инспектор, как бы невзначай добавив пустяковую просьбу в конце фразы.
Женщина сходила к кулеру, принесла Тхэёну просимое в пластиковом стаканчике. Инспектор аккуратно взял его за края и мелкими глотками отпил половину.