Безмолвный мысли знак: рассказы о невербальной коммуникации
Шрифт:
В порыве Орму обнял маленького биста так, как обнимал своего сына. И в этот момент не было счастливее никого в целом свете, чем ошалелый синий сирота.
В крытом дворе Башни Орму их уже ждали валангу. Звери застыли и, если бы не время от времени скользящий по тхару взгляд, их можно было бы принять за статуи. К Ашри и Зурри подошёл Рионтару.
– Ну что, страж, готов спасать мир? – улыбнувшись, спросил капитан.
– А то ж! – Зурри накрыл ладошкой золотой значок на своей куртке.
– Тогда давай я покажу тебе твоего
Рионтару кивнул Ашри, и та посмотрела на Ину. Он усмехнулся ей, обнажив клыки.
– Послушай меня внимательно, Птичка, – голос Ину зашелестел прямо в её голове. – Твоя задача не дать этому бистёнышу переродиться по пути к Вратам.
– Так свяжите его или усыпите, – так же мысленно ответила элвинг. – Он для вас всё равно лишь расходный материал.
– Оставь свои колкости, – голос обжёг сознание Ашри так, что она зажмурилась от боли. – Он должен быть весел, здоров и стабилен. Никаких страхов и стрессов.
– Совсем как при забое скотины, чтоб мясо нежнее было, – кусая до крови губу, ответила Ашри, вопреки разрывающей боли глядя прямо в лицо Ину.
– Абби была права, – усмехнулся Ину, ослабляя хватку. – Ты сильная и упрямая, как гвар.
Ашри отшатнулась, широко раскрыв глаза. Сменяя боль лёгким бризом чистой радости, её мозга коснулось сладкое чувство блаженства. Кто-то словно подцепил когтем и вытянул наружу одно из потаённых воспоминаний.
– Слушай меня – и получишь всё, о чём только мечтаешь.
Внутри элвинг вспыхнуло пламя и вытолкнуло чужое сознание. Её щёки горели, а кулаки так сильно были сжаты, что если б не перчатки, ногти вспороли бы кожу ладоней.
– Не смей забираться ко мне в голову, – прошипела Ашри, но Ину в ответ лишь самодовольно оскалился.
Вуаль Мэй не рассеялась с рассветом и не стала слабее. Песчинки всё так же парили в воздухе, лишая зрения. Но они не бросались остервенелым роем на путников, не жалили, не царапали. Свет Орта пробивался через песчаную завесу, придавая всему ржавый оттенок. Тенями выныривали вдоль тракта здания: появляясь неожиданно, без всякого предупреждения. Даже плиты под ногами теряли очертания. Маленький отряд плыл сквозь мутные воды времени.
Валангу был выше и крупнее того, что вёз элвинг по старым тоннелям Аббарра к Башне Силы. Чешуйки его были узкие и длинные и чем-то напоминали прилизанную шерсть. На седле перед элвинг сидел Зурри. Белый пёс с Аглиссом и Кмал Таром ехали во голове отряда, за ними два солдата из Стражи Цветка, затем Ашри с воином Рионтару и хранителем по бокам. А позади ещё четверо псоглавых. Двенадцать валангу и тринадцать всадников.
Стоило отряду выйти из ворот Башни Орму, как один из хранителей сотворил из пламени светящийся шар, придал ему форму шаати и пустил вперёд, как маячок. Но прежде шаати пронеслась над отрядом и заложила крутой вираж непосредственно перед малышом бистом.
– Ух ты! – Зурри не смог скрыть восторг.
В тишине мёртвой улицы возглас прозвучал так громко,
– Лучше держись за седло, – улыбнулась Ашри. – Этому городу не повредит немного магии и радости.
И пусть лицо её было почти не различить за гогглами и натянутым до самых глаз платком, элвинг надеялась, что малыш почувствует тепло и поддержку. И вовсе не потому, что так велел Ину, а чтобы это путешествие действительно стало… незабываемым.
«Незабываемое приключение» – она уже слышала эти слова. Сказанные однорогим караванщиком в его первом походе по барханам Мэй.
– Это так здорово! – зашептал Зурри, выворачиваясь, чтобы заглянуть в глаза Ашри. – Ехать на валангу в окружении Хранителей и Стражи. Все приютские обзавидуются!
Маленькие синие пальцы потянулись к шее животного и погладили его. Ашри промолчала о том, что вряд ли кто-то позавидует путешествию в один конец, даже если оно проходит с таким пафосом и сопровождением, как это.
– А ещё так жутко! – Зурри старался говорить шёпотом, но Ашри не сомневалась, что его слышно от Каменного порта до Имола. – Ни зги не видно! Мы словно в песочном шаре.
– Где? – переспросила Ашри.
– В песочном шаре, – Зурри снова вывернулся так, чтобы не только видеть Ашри, но и чтобы она видела его руки.
– Это такая штука, как круглая бутылка с широким горлышком, – Зурри пальцами придал воздуху форму шара, будто держал невидимый мяч. Решительным ударом руки отсёк воображаемое дно. – Стекло прозрачное, дна нет – сплошной шар. А внутри, запечатанный пламенем, парит песок и, если присмотреться, то можно увидеть сюрприз – скрытую сценку. Караван, например.
– У меня был подобный, но со снегом. Снежный шар назывался: потрясёшь, перевернёшь, и снег летит на крохотный домик с крыльцом и окнами, в которые всегда хотелось заглянуть, – «а иногда и попасть», хотела добавить Ашри, но не стала. – А рядом с домом стоит снеговик…
– Снеговик? – попробовал слово на вкус Зурри. – Это что?
– Это слепленный из снега тхару.
– А что такое снег?
Ашри хмыкнула.
– Снег почти как песок. Только белый, холодный и тает на ладошке или в тепле дома. Потому что он на самом деле вода, но застывшая и превратившаяся в пушистые хлопья. Он падает с неба зимой, – элвинг увидела непонимание в глазах бистёныша. – Когда холодно так, что надо надевать тёплую одежду, и всё на улице такое морозное, словно сделано из холодовика. И сам воздух щиплет нос, щёки, уши…
– Пушистая вода с неба, похожая на песок? – недоверчиво переспросил Зурри. – А если он тает в руках и дома, то как вы его в шаре храните?
– В шаре не настоящий снег, а поддельный. Крупинки покрашенные, но похожие на снег.
– Песок? – прищурился Зурри.
– Может, и песок… крашеный, – передёрнула плечами Ашри. – Никогда не задумывалась.
– Значит, у тебя тоже был песочный шар, – подытожил бистёныш.
– Нет, у меня был снежный! – фыркнула Ашри. – Даже если там падал крашеный песок, это всё равно был снег!