Безмятежность
Шрифт:
— Это было ехидно и коварно, — ругала она себя. — И совсем не по-доброму. Мальчик такого не заслужил! Может, теперь он перестанет приглашать меня каждый раз, когда мы будем случайно сталкиваться в коридоре.
Но Саша сомневалась, что на этом попытки Майка пригласить ее на свидание не закончатся, если учесть его огромное эго и не особенно высокий интеллект. Хотя с ним она могла справится, причем легко, поэтому она полностью забыла об их разговоре, пока ехала в автобусе домой.
В паре кварталов от дома ее сотовый, которым она очень редко пользовалась, издал характерный звук. Саша вздохнула, понимая, что звонок был от матери, прежде чем посмотрела на экран. Воскресные
Катя Веселова была профессиональной танцовщицей на бальном телешоу «По ту сторону бального зала». Чрезвычайно популярное реалити-шоу объединило профессиональных танцоров со знаменитыми партнерами, в большинстве случаев, которые практически не умели танцевать, и партнеры довольно часто представляли из себя странное зрелище, вроде крушения поезда. Мать Саши была в шоу почти с самого начала, уже почти десять лет, теперь сама став знаменитостью. Сейчас Кате было около пятидесяти, хотя она была такой же подтянутой, сногсшибательной и гибкой, как и молодая протеже на балу, какой она была в коммунистической России. Но продюсеры шоу в последнее время стали подбирать ей партнеров близких к ее возрасту, чем вызывали гнев Кати. Но Саша криво усмехаясь подумала, что ее вспыльчивой матери было легко впасть в ярость.
За время богемного, кочевого детства и юности, Саша часто наблюдала за буйством Кати и Энцо, любовника и отца Саши, который за все время так и остался ее любовником. Энцо был таким же пылким и страстным, как и Катя, и все время пока они были вместе, нельзя было с точностью определить кто из них был более страстным в своем гневе, поскольку приступы разношерстной ярости быстро сменялись такими же сильными приступами любви. Саша часто думала, что ее родители вместе напоминали огонь и лед, и скорее всего в тот день, когда они впервые увидели друг друга должно быть произошло какое-то землетрясение, ураган или цунами в мире.
Они встретились в Париже, в городе, куда Катя сбежала из родной страны. Она пребывала в таком отчаянии, что готова была сбежать не только от деспотичного коммунистического режима, который был в России в то время, но и от своей властной матери, которая запихнула Катю в мир бальных танцев в очень молодом возрасте. И хотя она любила танцы, конкурсы и выступления, она ненавидела ограничения, создаваемые ее правительством и ее властной матерью.
Танцевальная труппа, в которой она состояла, фактически не выезжала за пределы России, поэтому, когда Катя узнала о поездке на конкурс в Париж, она поняла, что это может быть ее единственный шанс. К счастью, ранее несколько лет ее старшая сестра переехала в Париж, и Катя смогла спрятаться у Полины, пока труппа не вернулась в обратно Россию без нее. Кате тогда еще не было и двадцати, но она обладала стальной решимостью создать для себя лучшую жизнь, жизнь, в которой только она могла принимать решения.
Она работала официанткой в соседнем бистро, выполняя незнакомую работу и с трудом справляясь с ограниченным словарным запасом французского языка, когда встретила Энцо Фонсеку. Он прибыл на выступления в город со своей группой, они зашли в бистро на поздний обед. Притяжение между ними было мгновенным и взрывоопасным, и это оказалась первая из многих подобных встреч между ними в течение следующих трех десятилетий.
Саша не могла вспомнить то время, чтобы ее родители прожили вместе хотя бы несколько недель, потому что один из них обязательно сбегал в приступе очередной ярости. Как любил говорить ее отец, они с Катей любили друг друга так же сильно,
Конечно, они так и не поженились, хотя Энцо несколько раз делал предложение Кати, когда она забеременела и родила Сашу. Катя много раз за эти годы отмечала скептически, что за всю свою жизнь она приняла два самых лучших решения — покинула Россию и так и не вышла замуж. И ни один из ее родителей не был способен хранить верность другому, пока они находились вдали друг от друга. Хотя они оба соблюдали осторожность, пока Саша была маленькой, но она с раннего возраста знала, что у отца и матери есть любовники. И поскольку она росла в не стабильной и не в совсем нормальной семье, с двумя родителями и в отсутствии постоянного, настоящего дома, Саша не рассматривала создавшуюся ситуацию, как нечто немного странное.
Она с младенчества привыкла к кочевому образу жизни, особенно, когда ее мать устроилась в танцевальную труппу, базирующуюся в Нью-Йорке. Саша проводила несколько месяцев в Париже со своей тетей Полиной и ее мужем Максимом, еще несколько месяцев в Сан-Паоло с семьей Энцо, потом в Нью-Йорке с Катей, также путешествовала с каждым из родителей во время их танцевальных и групповых туров. Она посещала школы в трех разных городах за год и каждый раз ей приходилось переключаться между французским, португальским и английским. Но один из этих городов так и не стал для нее настоящим домом, и она быстро научилась не привязываться к определенному месту или человеку, не покупать слишком много вещей, потому что скорее всего, ей придется оставить что-то из них.
Саша всегда была тихим, спокойным ребенком, представляя из себя резкий контраст со своими взрывными родителями, и она действовала на них в некотором роде как успокаивающее средство. Она соглашалась с их желаниями, никогда не жаловалась, когда ее очередной раз вытаскивали с какого-то места или когда проводила недели в дороге, с одним или другим из них, совершая турне.
Но все изменилось, когда ей исполнилось пятнадцать, и она почувствовала твердую почву под ногами, сказав им о навязанном ею кочевом образе жизни. Катя и Энцо были настолько поражены, когда их послушный, тихий ребенок впервые заговорил о своих желаниях, но ни один из родителей не стал долго протестовать, когда она спокойно заявила, что будет постоянно жить со своей тетей Линдой в Северной Калифорнии. Мама неохотно согласилась с ее решением, и сейчас Саша понимала, что Катя так и не простила ее за это решение.
Понимая, что телефонный звонок от матери может означать как минимум двадцать минут драмы и тяжелых вздохов, Саша решила выждать, пока не окажется дома, прежде чем снять трубку. Она уже совершила подобную ошибку один или дважды, ответив в автобусе на звонок Кати, а потом ей пришлось чуть ли не вжаться в спинку сидения, вспоминая странные взгляды, которые на нее бросили другие пассажиры, пока ее мать своим хорошо поставленным голосом быстро на русском тараторила, очередной раз ругая кого-то.
В доме было тихо, видно ее соседи либо куда-то ушли, либо сидят по своим комнатам. Чад и Хулио — владельцы дома, наверняка куда-то отправились в этот солнечный летний день. У них был широкий круг друзей, как геев, так и натуралов, и их постоянно приглашали на пикники, бранчи, вечеринки и другие общественные мероприятия. Они также вносили справедливую долю вечеринок в своем доме, и Сашу совершенно не беспокоил тот факт, когда она могла прибыть домой, а здесь набивалось сорок или пятьдесят гостей, разгуливающих с коктейлями и музыкой, ревущей из звуковой системы.