Безногий ас
Шрифт:
Однако имелась одна неприятная деталь. Бадер мог пользоваться зонтиком только в автомобиле с переключателем предварительного выбора скоростей. В обычном автомобиле он не мог одновременно левой рукой переключать рычаг и давить на педаль.
Предполагалось, что у пациентов Оксбриджа не может быть автомобилей. Но Пил, молодой старший лейтенант со сломанной левой ногой, которая была закована в гипс, имел старенький «Хамбер», который стоял в гараже в нескольких сотнях ярдов от госпиталя. Он предложил Бадеру и Стритфилду немного развеяться. В относительно тихое время, после ленча, когда большинство врачей исчезло, чтобы выпить кофе, трое инвалидов отправились в гараж. Пил заверил, что он сможет загипсованной ногой давить на педаль. Это оказалось действительно так, и обрадованная троица поехала кататься. Так как
«Я тоже могу вести эту машину. Давай поменяемся местами и попробуем».
Пил охотно согласился и оставил мотор работающим. Дуглас перебрался за руль. Стритфилд, сидевший сзади, проворчал:
«Боже, если мне суждено сломать вторую руку, лучше бы я попросил сделать это хирурга».
Бадер выжал сцепление, рукой добавил газ, и машина медленно поползла вперед. Через некоторое время он обнаружил, что переключать передачи деревяшкой не так просто, как ему казалось. Коробка передач рычала и скрежетала, вызывая охи Пила и ругательства Стритфилда. Однако он приноровился. Постепенно они добрались до Слоу, где движение уже было довольно оживленным. Бадер уже весь взмок от постоянных торможений, ускорений, переключений… Было бы гораздо легче вести машину, когда она медленно ползет на первой передаче. Так он в конце концов и сделал, не обращая внимания на возмущенные гудки и крики водителей, тащившихся за ним. Бадер собрал за собой целый хвост сопровождающих, но Стритфилд с заднего сиденья подбадривал:
«Так их! Так!»
Наконец, наполовину в шутку, тот же Стритфилд заметил:
«Уже 4 часа. Может, остановимся где-нибудь попить чайку?»
Бадер пообещал сделать это, если сумеет.
Когда они переехали через маленький мостик на окраине Бэгшота, Стритфилд сказал:
«Здесь есть паб для крикетистов. Давайте остановимся там».
Однако паб находился на другой стороне дороги, а поток машин был слишком плотным, чтобы неопытный водитель мог его пересечь. Поэтому Бадер предложил самый легкий вариант:
«К черту его. Давайте поищем что-нибудь другое».
Вот от таких мелочей зависит наша судьба. Совершенно случайно в тот момент машин на дороге оказалось слишком много, но это была самая счастливая случайность в жизни Бадера. Буквально через сотню ярдов он увидел вывеску на своей стороне дороги: «Пантилес. Утренний кофе, ленчи, чай со сливками». Бадер притормозил и свернул с дороги на мощеную гравием площадку перед большим помещением с распахнутыми окнами. Его окружали изящно подстриженные кустики. Рядом с домом за маленькими столиками сидели люди, в основном пожилые леди, и пили чай, деликатно закусывая крошечными кексами. Стритфилд вылез из машины, и тут же все головы повернулись к нему, настолько странно он выглядел с рукой на перевязи. Когда из машины вылез Пил с закованной с гипс ногой, опираясь на две трости, глаза зрительниц затуманила жалость. Стритфилд достал с заднего сиденья костыли и передал их Бадеру. Когда женщины увидели третьего инвалида, выползающего с водительского сиденья, на костылях, да еще на одной деревянной ноге, они буквально выпучили глаза. В воздухе повисла мертвая тишина.
Никто не сказал ни слова, пока они ковыляли к столику, как нормальные люди, не обращая внимания на гипс, палки и костыли. Но тут к ним подошла официантка, и все трое сразу заинтересовались ею. Это была симпатичная высокая девушка со слегка подкрашенным личиком и выразительным ртом. Бадер опомнился первым. Он ослепительно улыбнулся и попросил:
«Не могли бы вы принести три чашки чая?»
«Вам со сливками или без?» — спросила девушка.
Все трое отчетливо хихикнули.
«Со сливками», — ответил Бадер.
Он навсегда запомнил первые слова, которыми обменялся с девушкой. Она показались ему потрясающе банальным началом знакомства.
Когда девушка ушла, Бадер сказал остальным:
«А она очень хорошенькая!»
«Посмотрю, нет ли здесь еще таких», — ответил Стритфилд. Он тут же принялся оглядываться, рассматривая девушек, но решил, что больше таких нет.
Девушка вернулась с чаем и поставила чашки на стол. Она
Когда странная процессия заковыляла назад к автомобилю, все невольно улыбались, особенно когда мужчина с деревянной ногой уселся на сиденье водителя. Заскрежетав, машина дернулась и умчалась прочь. Девушка следила за ней из окна, вспоминая понравившегося ей молодого человека на деревяшке.
На обратном пути в Оксбридж все мысли Бадера вертелись вокруг двух вещей: управления автомобилем и девушки.
Когда на следующий день мать приехала за ним, он сумел убедить ее, что им просто необходимо завернуть в Пантилес, попить чаю, и уселся за тот же самый столик. Подошла девушка, которая сегодня выглядела даже более симпатичной. После некоторого спора миссис Бадер решила выпить чая со сливками. Когда девушка отошла, Дуглас заметил как можно более невинно:
«А она выглядит достаточно приятно».
Но его мать сухо заметила:
«Да, дорогой. Вот только рот подкачал».
Из этого он сделал вывод, что мать вообще не заметила девушку.
Через пару дней наступил момент, которого он так ждал. Один из врачей Оксбриджа сказал:
«Настало время, Бадер, получить новые протезы. Ваши культи достаточно поджили, поэтому вас можно отправить в Рухэмптон, сделать замеры».
Рухэмптон был госпиталем в Лондоне, где министерство пенсионного обеспечения выполняло свои обязанности. В нескольких деревянных зданиях располагались мастерские. Одни специализировались на искусственных руках, другие занимались ногами. Автомобиль КВВС доставил Бадера к конторе «Братьев Десуттер». Раньше они занимались аэропланами, но потом Марсель Десуттер потерял ногу во время аварии и сам заинтересовался искусственными конечностями. Бадер был представлен другому брату, Роберту, невысокому, плотному, подвижному человеку с крупным лицом и гривой черных волос с заметной проседью.
«Вы настоящий осел, раз потеряли обе ноги. Давайте смотреть», — бодро начал Десуттер.
Бадер спустил брюки и обнажил культи. Десуттер внимательно осмотрел их и сказал:
«Выглядят очень прилично. Кто занимался вами?»
Бадер рассказал ему о Леонарде Джойсе. Десуттер предупредил:
«Мы очень тщательно подгоняем протезы к ногам. Все займет пару недель. Какой высоты вы должны быть?»
«5 футов 10,5 дюймов в обуви».
«Вижу».
Десуттер приступил к замерам, потом натянул на культи тонкие носки и залил сверху гипсом. Через 10 минут он снял отливки, носки легко соскользнули, не потревожив ни одного волоска. Бадер с интересом следил за его действиями, начиная восхищаться умением мастера.
«Отлично, — сказал Десуттер, завершив работу. — Через две недели я сообщу вам, как только мы будем готовы к примерке. Пришлите мне пару старых ботинок, чтобы я мог правильно определить размер стопы».
«Сделайте их как можно скорее, — попросил Бадер. — Я встретил красивую девушку, с которой хочу потанцевать».
«Мы сделаем все, что только можем», — ответил Десуттер, решив, что Бадер шутит. Он был неправ.
Следующие 2 недели Бадер катался на «Хамбере», не имея водительской лицензии и страховки. Он нарушал все правила и кодексы, но научился неплохо управлять автомобилем. Обычно он ездил в Пантилес на чай, что стало своего рода ритуалом. Пил и Стритфилд терпеливо это переносили. Девушка обслуживала их, и с каждым днем невидимые нити между нею и Дугласом становились все прочнее, хотя о его ногах не было сказано ни слова. Видеть ее стало для Бадера потребностью. Он начал понимать, что ситуация меняется. Он научился водить автомобиль и немного поднялся из бездны отчаяния к нормальной жизни. Познакомиться с девушкой — это было уже нечто иное. Бадер прекрасно понимал, что его будущее пока скрыто туманом неопределенности. Поэтому он не хотел позволять себе лишнего. Другую девушку он мог шлепнуть по заднице и поцеловать шутя, но только не эту. Он желал познакомиться с ней поближе и боялся этого. Он также опасался разрушить все каким-нибудь несвоевременным поступком. Все запуталось. А кроме того, имелись Хильда и другие девушки. Приходили восторженные письма из Южной Америки от Патрисии. Хотя внешне он выглядел смелым и уверенным, внутри все путалось.