Безоблачное небо
Шрифт:
А про посадку я вообще лучше промолчу... Одно радовало, что летал я один, так что случись что, только бы я и погиб.
Меня в этом самолете раздражало буквально все! Непривычное кресло, другое расположение приборов на доске, даже двигатели звучали не так, и из-за этого я постоянно нервничал, мне казалось, что они глохнут и надо добавить газу.
– Слушай, Курьер, ты что никогда не летал на других самолетах?
– нахмурившись, спросила Рэла.
Я молча мотнул головой. Для летчика это большой минус, поэтому обычно я об этом не говорил, но тут уже
– Однако... Ладно, лишим мы тебя самолетной девственности, не переживай.
Уже в следующий вылет мне стало проще. А еще через пару дней я худо-бедно освоился и уже не боялся, что перепутаю что-нибудь или сорвусь в штопор. Хотя привыкнуть к "тени" у меня все равно не получалось. Это была не моя "касатка". Не мой самолет и все тут.
Когда мы летели на север, то с каждым днем становилось все прохладней, а сейчас наоборот. Я много раз пересекал экватор, но на самолете-то это было быстро, а на корабле... Да еще и погода не радовала.
В полдень солнце висело прямо над головой, палуба раскалялась так, что жгла ноги даже через подошвы сапог. А если неосторожно прикоснуться рукой к металлу, то сразу получишь ожог. Внутри было не лучше, вентиляция гнала в коридоры не прохладный морской воздух, а жаркую и липкую духоту.
От попыток выключать днем вентиляцию лучше не становилось, потому что много тепла шло от двигателей "Изгнанника". Да еще и на корабле довольно быстро начинало вонять потом, машинным маслом и топливом.
Но работу никто не отменял. Единственную поблажку получили от старпома матросы и техники, им разрешили не работать днем на верхней палубе. Механики в ангаре раздевались до пояса. На кухне повара готовили больше холодных блюд, чтобы не приходилось включать печи. А летчики во время вылета сразу старались подняться как можно выше, где было прохладней.
А по вечерам бывали сильные грозы с ливнями и резкими порывистыми ветрами. Это было серьезным вызовом для рулевых и матросов корабля, но зато свежий воздух после грозы приносил облегчение.
Кроме освоения нового самолета, я также был занят дежурством на наблюдательных постах. Хотя старпом назначил меня на второстепенные посты и составил для меня гибкий и щадящий график. Впрочем, таких как я, дежуривших от скуки, на корабле всегда хватало.
Во время этих дежурств я учился работать с секстантом и учил расположение звезд южного полушария. Конечно, работе штурмана я был обучен. Но, во-первых, секстант я последний раз брал в руки лет пять назад, если не больше, а во-вторых, знал звездное небо только северного полушария, потому что именно там я и учился всему. А моя мама даже не предполагала, что судьба может занести меня южнее экватора.
Алисия с радостью согласилась помочь мне. Я дежурил в "вороньем гнезде" - самом высоком наблюдательном посте корабля. Несмотря на то, что солнце уже клонилось к закату, жара и не думала спадать. Я стоял с биноклем в руках в легкой рубашке с короткими рукавами, да еще и расстегнутой, и в коротких шортах.
Услышав стук, я оглянулся и увидел, как по лестнице поднимается Алисия, держа в одной руке сверток с чем-то. Я протянул девушке руку и помог ей подняться. Ветер сразу взъерошил её недлинные волосы.
– Я тебе пару бутербродов принесла, - сразу сказала Алисия, разворачивая сверток.
– Давай, - я взял бутерброд и сразу откусил большой кусок, а потом через бинокль оглядел весь горизонт.
– Мостик, это воронье гнездо, горизонт чист.
– Воронье гнездо, вас понял.
Перекусив, я занялся работой. Секстант штука очень удобная и полезная, но чтобы его правильно применять, надо знать множество деталей и уметь пользоваться специализированными справочниками для штурманов. В частности, надо помнить, что истинное положение звезды может искажаться из-за атмосферы, если она уже низко у горизонта. Хватало и других тонкостей. Хорошо еще, что Алисия была хорошим учителем, а я не все успел забыть.
– Правильно?
– Не совсем, - покачала головой Алисия.
– Но точных расчетов сейчас не сделать, солнце уже слишком низко, а так ты все правильно делал. Надо будет завтра днем попрактиковаться.
Я невольно поморщился, перспектива жариться на палубе меня совсем не радовала. Отложив в сторону секстант, я взял бинокль, навел его на горизонт и прямо по курсу корабля увидел темное пятно. Присмотревшись, я понял, что это такое.
– Мостик, это воронье гнездо, на два градуса слева по курсу грозовой фронт!
– я передал примерное расстояние до него и высоту облаков.
– Воронье гнездо, вас понял.
Из-за жары Алисия вспотела, но расстегнула только верхнюю пуговицу рубашки. Как обычно, стеснялась. Мы доели бутерброды, а тем временем темное пятно на горизонте превратилось в широкую черную полосу. "Изгнанник" взял вправо, следовавшие за нами корабли Облачного города сделали тоже самое.
– Иди вниз, - сказал я.
– Сейчас гроза начнется.
Алисия на мгновение замялась и неуверенно взглянула на меня.
– А можно я здесь побуду? Тут ведь не намного опасней, чем внутри?
– Как хочешь, - я равнодушно пожал плечами.
Через пару минут меня вызвали с мостика и приказали приготовиться к шторму. Как будто я сам не видел, что гроза быстро приближается...
– Точно не хочешь уйти вниз?
– еще раз спросил я.
– Нет.
Я опять пожал плечами и закрыл люк, ведущий вниз, чтобы вода не стекала вовнутрь корабля. Гроза тем временем быстро приближалась.
– Красиво...
Действительно, зрелище было завораживающе красивым. Внизу под кораблем тихо плескался безмятежно синий океан, большая часть неба оставалась чистой и голубой, солнце медленно опускалось к горизонту, а на юге все выше поднималась черная стена облаков. Среди туч уже сверкали яркие разряды молний и доносился приглушенный рокот грома.