Безрассудное желание
Шрифт:
Но тут Рут вспомнила, что не знает ни номера телефона Хэнка, ни его адреса. Родители Остина! Вот кто может быть в курсе.
Рут потянулась к телефону, когда вдруг заметила лежащий на подушке флакон духов «Белая лилия». Она сразу вспомнила Остина. В старые добрые времена муж любил выйти рано утром во двор, нарвать букет лилий и положить их рядом с Рут.
— Боже мой, Остин! Где ты, любимый? — прошептала Рут.
Теперь она точно знала, что нельзя оставаться дома, иначе весь день ее будет снедать тоска. Сделав макияж, она надела платье и уложила волосы
Открыв дверь, Рут увидела на ступеньках Хэнка. В смокинге, как и предсказывала Мирра. В руках Хэнк держал изысканный букет розово-белых лилий.
При виде Рут его голубые глаза засияли. Улыбнувшись, он протянул ей букет вместе с длинным белым конвертом.
— Вы, безусловно, самая очаровательная женщина в северном полушарии, — произнес он, и звуки его низкого бархатного голоса заставили Рут вздрогнуть.
— Входите, — пригласила она гостя, стараясь выглядеть как можно увереннее, хотя на самом деле от охватившего ее непонятного волнения было не по себе. Она прижала к лицу нежные лепестки цветов, чтобы насладиться их запахом, и у нее перехватило дыхание. Стараясь прогнать воспоминания, Рут заглянула в конверт.
— Ваши дивиденды на капиталовложения, сделанные Остином в шахты Южной Африки, — объяснил Хэнк, и в его голосе прозвучали грустные нотки.
Рут молча смотрела на содержимое конверта, не зная, как поступить. Наконец она решилась и достала чек. Как ни обеспечена была Рут, сумма приятно поразила ее.
— Видимо, Остин немало денег вложил в это прибыльное дело, — пробормотала она.
— Все наследство, доставшееся ему от бабушки, — кивнул Хэнк.
Извинившись, Рут прошла в кабинет и положила чек между страничками ежедневника. Вернувшись, она застала Хэнка разглядывающим стоявшие на каминной полке фотографии.
— Вы готовы? — спросил он, предлагая ей руку.
— Одну минуту. Я только поставлю цветы в воду, — заторопилась Рут.
Она вышла на кухню и наполнила водой хрустальную вазу. Поставив в нее цветы, Рут невольно залюбовалась ими. Грустные воспоминания снова охватили ее. В который раз за этот день…
Перед домом их ждал белый лимузин. Хэнк помог ей сесть на заднее сиденье, обшитое дымчато-голубой кожей, потом сел рядом.
— Извините, я забыла поблагодарить вас за чек, — смущенно произнесла Рут, снова почувствовав неловкость. Она никак не могла забыть поцелуй на маяке, и эти воспоминания волновали и тревожили ее.
— Не за что, — пожал плечами Хэнк. — Эти деньги ваши.
Протянув руку, он несмело дотронулся пальцем до ее локона.
— Удивительное, волшебное создание, — прошептал он. — Глядя на такое колдовское существо, как вы, начинаешь верить в сказки.
— Вы мастер говорить комплименты, — смутилась Рут.
— Это вовсе не комплимент, — горячо возразил Хэнк. — Поверьте, я действительно так думаю.
Рут охотно поверила. Она провела языком по пересохшим губам, и Хэнк заметил это. У Рут возникло
Второй поцелуй показался ей еще слаще, чем тот, первый, на маяке. Хэнк оказался опытным мужчиной. Нежно дотрагиваясь до ее губ, он пробовал их на вкус, как если бы они были дорогим вином. Рут вдруг захотелось, чтобы он стал более дерзким, действовал решительнее, и, словно прочитав ее мысли, Хэнк накрыл ладонью ее грудь. Непроизвольно застонав, Рут обессилено откинула голову назад.
Она почувствовала, как его мягкие теплые губы дотронулись до ее виска, потом перешли к ямочке за ухом и наконец жадно прильнули к шее.
Рут совсем забыла о водителе, но Хэнк помнил, что они не одни. Оторвавшись от нее, он улыбнулся и показал глазами на спину сидевшего впереди шофера. Потом нежно провел тыльной стороной ладони по щеке женщины.
Минуту спустя машина остановилась, и водитель вышел, чтобы открыть перед дамой дверцу. Оказавшись на тротуаре, Рут глотнула холодного воздуха, сразу почувствовав облегчение.
Ресторан был небольшим и очень уютным. На столах неярко горели свечи, создавая атмосферу интимности. Всюду царил полумрак, и Рут подумала, что Хэнк не заметит, как горят ее глаза и щеки, а значит, не узнает, как возбуждающе подействовали его поцелуи.
Она заказала себе салат из крабов, Хэнк отбивную. К блюдам подали сухое белое вино. Потом они танцевали. Он властно и нежно прижимал ее к себе, но в этом не было ничего неприличного. Рут ощущала себя так, будто они с Хэнком остались одни.
Судя по глазам и извиняющейся улыбке, Хэнк ощущал то же самое.
— Дороги назад нет, — прошептал он ей на ухо. — Вы будете моей — если не сегодня, то завтра, через неделю, все равно когда…
Рут знала, что Хэнк прав, но мысль о том, что она с легкостью готова отдаться чуть ли не первому встречному, приводила ее в ужас.
— Я хотела бы сесть, — с трудом выговорила она.
Хэнк провел ее к столику и усадил так церемонно, как если бы Рут была принцессой.
Рут казалось, что ее щеки такие же горячие, как пламя свечи. Она не знала, куда спрятать глаза от смущения. И было отчего смущаться! Слава Богу, Хэнк больше не приглашал ее танцевать. В его объятиях она становится совершенно беспомощной.
Выпив по чашечке кофе, они направились к выходу. В машине Рут сразу же забилась в угол, сочинив жалостливую историю, что у нее разболелась голова. В ответ на просьбу поскорее уехать Хэнк только ухмыльнулся.
— Не можем же мы оставить моего водителя.
Рут нервно взглянула вперед. Переднее сиденье было пусто.
— Может быть, я доберусь сама?
— Вот уж нет, — категорически покачал тот головой. — Если я приглашаю куда-нибудь даму, то всегда провожаю ее до дома.
Рут почувствовала запах дорогого мужского одеколона и увидела, как в темноте мягко, но в то же время властно блеснули его глаза. Она могла поклясться на Библии, что даже не пошевелилась, но тем не менее в следующее мгновение оказалась в объятиях Хэнка.