Безславинск
Шрифт:
А сейчас щуплая Линда, пятидесятилетняя художница из Дублина, стояла у окна галереи, которую она недавно унаследовала от своего почившего старшего брата, и теребила пальцами левой руки кудрявые локоны ярко-рыжих волос, впервые окрашенных, как бы омертвевших, прилепленных к голове дешевой куклы. Правой рукой она прижимала к уху телефонную трубку. Говорила она по-английски, хотя её собеседником был служитель украинской канонической православной церкви – диакон Сергий, к которому Линда давно испытывала неравнодушное влечение не как к духовнику, но как к мирянину во плоти.
– Серж, мой добрый друг, даже не верится! Наконец-то документы готовы, и я могу забрать МарТина! Осталось лишь получить визу. Я не сомневаюсь, я знаю: на родине, в Лондоне, ему будет
– Искренне рад за вас обоих! Но ты хорошо подумала? Ведь здесь же его мать. Они должны быть вместе, и с Божьей помощью у них всё получится. Нельзя отлучать сына от матери, тем более такого. Да и потом, ты же говорила, что его мать живет в Харькове, а там всё спокойно.
– Серж, славный ты человек, пойми! Ему там не место. Он другой. Там у вас его не поймут и никогда не примут. Я даже не уверена, получает ли он сейчас необходимую медицинскую помощь, ведь у него заболевание сердца, – протараторила Линда, достала из пачки сигарету и ловко, будто выступая перед публикой, прикурила, – Телефон МарТина заблокирован уже третий месяц, в интернет он не выходит, а его мать… Да ты и сам про неё всё знаешь лучше меня! Она отослала его подальше от Харькова, от Киева, а там сейчас идёт настоящая война! Даже иностранных послов эвакуируют из страны! Я это знаю!
– И всё же… – настаивал диакон Сергий, но Линда его перебила.
– И всё же, он для них был и останется инопланетянином. МарТин здесь рос и только здесь сможет жить по-человечески, достойно. Неужели ты этого не понимаешь? И потом, я наслышана о вашей политике и социуме! Если его там не убьёт шальная пуля, то это сделает окружающая обстановка.
– Возможно, ты права… Послушай, Линда, как возьмешь билет – сразу сообщи. Я непременно встречу тебя.
Линда благодарила своего украинского друга за поддержку, периодически затягиваясь крепкой сигаретой, дым от которой частично расплывался по просторной галерее, касаясь полотен висящих повсюду картин, частично исчезал в открытом окне, выходившем прямо на уютную Портобелло роуд, где располагался один из самых известных в мире блошиных рынков. Не миновал дым и картины, находившейся на самом видном месте. Умелой рукой мастера был создан сказочный сюжет: на фоне разноцветного средневекового замка гордо красовался юный гренадер-монголоид в старинном красно-синем мундире. Картина была названа художником «The Steadfast MarTin Soldier», то есть «Стойкий солдат МарТин». Tin по-английски означает «олово», так что название картины можно было прочесть еще как «Стойкий МарТин – оловянный солдат».
Глава 2
Безславинск (Новороссия)
Над Донецким краем углём-кормильцем сгустилась беда ещё с осени, сухменной и ветреной. Зима выдалась бесснежная, словно отснятая на черно-белую плёнку. Всего лишь сутки побуранило, да и то лютый ветродуй смахнул песочно-сухие снега в овраги и русла рек, сорвал с пашен и озими почву. Весною река Собачеевка и её притоки не вскрылись, не вышли из берегов, а томились под черным льдом, пока он не растаял. Не капнул дождь за весну, по-монгольски сухую и знойную. Реки разорвались на озерца, разлученные потрескавшимися перешейками.
Казалось, что природа, под стать человеческой злобе, готовилась к чему-то трагическому, к чему-то безысходному и необратимому.
Бугорчатый, местами продавленный асфальт мостовых был абсолютно сухим; грязь в канавах напоминала осколки гончарных изделий, вдоль стен домов и заборов росла пыльная трава, по которой неустанно скакали кузнечики. Самый беззаботный и жизнерадостный пофигист, попав в эти места, постепенно становился печальным и потерянным пессимистом, как и многие здешние жители. Правда, иногда случалось с точностью наоборот: приедет сюда заносчивый и надменный столичный ханжа, поживет какое-то время в этой всемирно «прославившейся» глуши, и уже не узнать его: он теперь жизнерадостный и целеустремленный оптимист.
Провинциальный городишко Безславинск, называемый некоторыми украинцами Безславинськ или Безславиньск, расположенный
Вот и сейчас, как тогда в Витебске, в Безславинске льётся человеческая кровь и идёт очередная, жестокая и бессмысленная изначально война! Разница лишь в том, что два столетия назад нашу землю топтали французские захватчики, а теперь брат пошёл на брата…
На часах пробило восемь утра. В сельмаге, расположенном на улице Крематорской, кондиционирование помещения не предполагалось ещё с далёких советских времен. Зато теперь, по прошествии двух десятков лет, картина ассортимента сельмага и посещающая его публика явно изменились. Ведь что было раньше? Небогатый, даже скудный выбор продуктов: черный хлеб, подсолнечное масло в розлив, сухой горох, невкусные консервы, соевые сладости и невесть как затесавшееся «Советское шампанское», пользовавшееся ограниченным спросом среди местного населения лишь дважды в году – на 8 марта и Новый год.
Какая-нибудь плечистая продавщица с двойным подбородком и рыхлой «борцовской» шеей, украшенной красными пластмассовыми бусами, лениво разговаривала с местными старушками, а во времена активной борьбы с самогоноварением торговала ночами водкой по завышенной цене. Теперь всё иначе – прилавки ломятся от разнообразия, заграничное и отечественное производство поражает провинциальных едоков пестротой своих упаковок и диковинными продуктами, нет очередей, а за прилавком можно увидеть вполне симпатичную особу женского пола. И даже появилось название, в отличие от советских времен, когда почти все продовольственные магазины именовались попросту «продмаг». Теперь над входной дверью красовалась вывеска с разноцветными буквами «ЁПРСТ», значение которых было известно только хозяину магазина. А местные жители шуточно называли этот мини-маркет исключительно аббревиатурой «ЁКЛМН».
Вот только раньше, в далекие советские времена, не было окон с разбитыми от взрывов стеклами, и их не забивали фанерой и досками, а фасад магазина не был изрешечен осколками и пулями. А что до изобилия и разнообразия, так всё это было совсем недавно, несколько месяцев назад, пока не началось противостояние Донбасса и Киева, пока не начались боестолкновения между силовыми структурами, подчинёнными властям Украины, и вооружёнными формированиями повстанцев в Донецкой области.
А сейчас на прилавках снова было хоть шаром покати…
Теперешним сельмагом заправляла продавщица, стройная казачка с полной грудью и с «ласковым» прозвищем Людон. Фамилия у продавщицы была под стать её внешности – Молошникова. Казалось, у Людон вместо крови по венам бежит парное молоко, а вместо мозгов у неё – творог со сметаной.
Она была не слишком молода и выглядела старше своих лет, но по-прежнему оставалась привлекательной. В свои тридцать с небольшим она была похожа на всех женщин, видавших виды, хотя внешне отличалась отменной ухоженностью, эдакая задиристо-заманчивая самка с ненасытно-порочным взглядом. Обычно такие женщины не придают значения чувствам и всяким там телячьим нежностям, хотя способны на большую искреннюю страсть. Её можно было смело назвать продвинутой модницей, даже франтихой, пусть местечкового разлива, но всё-таки франтихой, поскольку её манера одеваться, укладывать свои пшеничные кудрявые волосы и наносить макияж явно не соответствовала нормам безславинского представления о гардеробе и внешности современной женщины «бальзаковского возраста». Её весёлый отец-забулдыга Колян, озорно подмигивая парням, ухаживавшим по молодости за его средней дочерью, говаривал: