Безудержная любовь
Шрифт:
— Нашу прошлогоднюю поездку в дюны Спящего медведя пришлось отменить, потому что у дедушки случился сердечный приступ.
— О нет! — сказала я. — Надеюсь, теперь с ним все в порядке.
— Да. Скоро мы поедем в Калифорнию к маме. Мы ездим туда каждое лето.
Итак, она жила на другом конце страны. Интересно. — Это будет весело.
— Не все дети живут со своими мамой и папой, — продолжил он. — Некоторые дети живут только с папой, как мы с Адди, а некоторые — только с мамой.
—
— Ты навещала своего папу?
— Э-э, нет. Я не навещала.
— Это потому, что твоя мама слишком сильно скучала по тебе? Папа говорит, что именно поэтому мы ездим в Калифорнию только раз в год. Он слишком скучает по нам, когда нас нет.
— Что-то вроде того, — сказала я, неохотно находя милым, что Остин казался таким преданным отцом. Жаль, что он был таким занудой.
— Ты созванивалась со своим папой по FaceTime? Мы общаемся с мамой в FaceTime по вечерам в воскресенье.
Прежде чем я успела ответить, дверь распахнулась, и на крыльцо выскочила Мейбл, за которой следовал хмурый Остин, а затем более высокая версия Остина, но с бородой и улыбкой. Последней за дверь вышла Аделаида.
— Вероника, — задыхаясь, сказала Мейбл. — Ты в порядке?
— И да, и нет, — ответила я. — Я сейчас на мели, и мой телефон разрядился. Простите, что спрашиваю, но, как вы думаете, я могу зарядить его здесь? Может, на крыльце есть розетка?
— Ее нет, — сказал Остин, выглядя расстроенным моим возвращением. Может, я прервала ужин или что-то в этом роде.
— Привет, — сказал бородатый, улыбающийся парень, протягивая руку. — Я Ксандер Бакли.
— Вероника Саттон. Приятно познакомиться.
— Вы можете зарядить свой телефон у меня дома, — предложил Ксандер. — Мы с папой живем в двух минутах отсюда, и у нас полно розеток.
— Это смешно, — сказала Мейбл. — Ты можешь зарядить свой телефон здесь, Вероника. Давай просто зайдем внутрь.
Остин открыл было рот, как будто хотел возразить, но Мейбл заставила его замолчать взглядом и приказала: — Занеси ее чемодан в дом, Остин.
— Зачем? — спросил здоровяк. — Она здесь не останется.
— Я принесу его, — сказал Ксандер с ухмылкой. — В любом случае, он слишком тяжелый для Остина.
ШЕСТЬ
Остин
ОНА БЫЛА КРАСИВЕЕ, чем в моих мотоциклетных фантазиях. Может быть, дело в том, что она распустила волосы — они были волнистыми и светло-русыми, а ещё казались мягкими, как кукурузный крахмал. Может быть, дело в том, что она переоделась в шорты, выставив на всеобщее обозрение свои ноги — у нее определенно были конечности танцовщицы. А может быть, дело в том, что она смыла с лица макияж, и ее голубые глаза казались еще более уязвимыми. Я мог сказать, что она плакала, и это ослабило мою защиту.
Она поймала мой пристальный взгляд, когда мы заняли места друг напротив друга за обеденным столом, и я быстро отвел глаза. Оуэн сидел справа от меня, Аделаида — напротив него, и они продолжали
— Вероника, тебе что-нибудь принести? — спросила Мейбл из кухни, как будто это был светский визит. — Может, бокал вина?
— Нет, спасибо. Мне просто нужно зарядить свой телефон на несколько минут, а потом я смогу уйти. Я уверена, что моя подруга из Нью-Йорка вышлет мне билет на поезд, чтобы вернуться в Чикаго. Мне просто нужно позвонить ей.
— Я подключила его к сети, так что он уже заряжается, — сказала Мейбл, доставая из холодильника бутылку белого вина и наливая себе бокал. — Но раз уж он совсем разрядился, думаю, у тебя есть время выпить один бокал.
— Она уже сказала "нет", Мейбл. Прекрати это. — я бросил взгляд на сестру, которая показала мне язык.
Вероника заговорила. — Вообще-то, бокал вина — звучит заманчиво. Спасибо.
Когда я посмотрел на нее, она встретилась со мной взглядом. Немного вызывающе.
Мейбл подошла к столу с двумя полными бокалами вина и поставила один перед Вероникой. — Держи. Остин, могу я предложить тебе пиво? Чтобы разрядить эту обстановку?
— Какую обстановку? — я знал, что веду себя как придурок, но ничего не мог с собой поделать. Что-то в женщине, сидящей напротив меня, заставляло меня быть напряженным, как канат. Возможно, дело было в ее губах. Они выглядели пухлыми и манящими без ярко-красного оттенка. Как спелый персик.
— Может, он проголодался, — предположил Ксандер.
— Макароны на плите, — сказала Мейбл. — Все желающие могут поесть.
— Я не голоден, — огрызнулся я. Что мне хотелось, так попробовать эти губы на вкус.
— Итак, Вероника, как долго ты пробудешь в городе? — спросил Ксандер.
— Я не знаю точно. — она скрестила кончики больших пальцев и уставилась на них. — На данный момент мои обстоятельства немного… неопределенны.
— Где ты остановилась на ночь? — спросила Мейбл.
— Хм, это тоже пока неясно. — она сделала глоток вина. — Мой бывший жених уже бросил меня. Гостиница, где я остановилась, выгнала меня. А моя кредитная карта заморожена.
У Мейбл отпала челюсть. — Серьезно? Твой бывший уже сделал все это?
— Он хорош в том, чтобы получать то, что хочет, и тогда, когда он этого хочет.
— Богатые парни всегда такие, — пробормотал я.
— Этот парень богат? — спросил Ксандер.
— Вандерхуф, — сказал я.
— О. — Ксандер кивнул. — Да, я знаю эту семью. Сборище придурков. Они каждое лето приходили в ресторан на пирсе и жаловались на все — на свой столик, обслуживание, еду. Они еще и платили дерьмовые чаевые.
— Вероника, у тебя есть другая кредитная карта? — спросила Мейбл. — Или куда можно пойти вечером? Что, если ты не сможешь дозвониться до своей подруги?