Безудержный ураган
Шрифт:
Дарен осмотрелся. Во дворе никого не было, а ветвистые деревья служили более-менее надежным убежищем. Тут подоспели остальные. Плотник вздохнул. Отчасти он жалел, что эти люди заметили куда они с Анели свернули. Все они были соседями Дарена, но он их почти не знал и сейчас видел в них лишний источник неприятностей. Особое беспокойство вызывал Фран — злобный и непредсказуемый, как и его братец Роган, теперь превратившийся в неведомого монстра или просто взбесившийся от избытка собственного яда.
В саду Дарен нашел колодец. Они с Анели уселись
— Как ты выжил?
— Случайно, — заулыбался Дарен. — Когда эти уродцы начали орать, меня подбросило и придавило к стене того сарая. И там, под крышей, оказалось маленькое оконце. Я протиснулся в него, все бока ободрал, правда.
— Так это же ерунда, — засмеялась Анели. — Главное, что ты живой. Я так переживала…
Девочка замешкалась, но потом все-таки обняла Дарена. Он посмотрел на ее головку, прижавшуюся к груди, и, неловко, едва прикасаясь, погладил соломенные волосы.
— А дальше? Как ты выбрался из сарая? Они ушли? — Анели буквально засыпала его вопросами.
— Ушли, гляди-ка. Уйдут они, ага. Стояли и орали, не затыкаясь, — продолжил Дарен рассказ. — Сарай хоть и смягчал их вопли, но все-таки не слишком. Я разобрал часть крыши, с трудом, до сих пор голова кружится, как вспомню. Вылез наверх, спрыгнул с другой стороны и дал деру. К вам прибежал… А у вас… Ну, ты знаешь.
Они помолчали. Потом Дарен спросил:
— Расскажешь, что с тобой случилось?
Анели тут же насупилась и скрестила руки на груди, но ответила.
— Я шла к матери на рынок, когда это случилось. Что это было, Дарен?
— Я не знаю…
— Я нашла маму мертвой… А потом… Там бродили эти твари и я убежала. Они гнались за мной, но я сбежала, а потом ты меня схватил.
— У тебя остался еще кто-нибудь из родственников?
— Да, у меня брат — Левир. Он вальдар. Он обязательно найдет меня. Он, наверное, уже ищет. Но город такой большой…
— Как-нибудь найдет. Вальдары умные и могут многое. Не переживай. А твой отец?
— Он давно умер. Так давно, что я даже не помню его… А где твоя семья? — спросила Анели.
— У меня никого нет.
— Совсем никого? А родители? Ты помнишь своих родителей?
— Помню… А стоило бы забыть, — отмахнулся плотник.
— Как это, Дарен?
— Это долгая история, — невольно поеживаясь, ответил Дарен.
— Эй, пташки, может хватит уже щебетать? Может подумаем, что нам делать дальше? — перебил их Фран.
Дарен, не к месту, подумал, что этот здоровяк с бычьими глазками, хоть и жил в доме напротив — никогда не здоровался с ним.
— А что нам делать? — пожал плечами Дарен. — Я знаю только, что бродить по улицам опасно.
— А сидеть здесь безопасно? — с ходу разозлился Фран.
— Чего ты на меня огрызаешься? Хочешь идти — иди, я тебя не держу, — удивился Дарен.
— Слышь ты, урод, не беси меня, понял? — Фран подошел вплотную и уставился Дарену в глаза. Дыхание у него было смрадное.
— Может
Заинтересовавшись, она стала скрести кору ногтями.
— Мой брат вальдар, они обязательно придут спасать людей, — тихо, но уверенно сказала Анели.
— Ага, держи карман шире, — возразил Фран. — Они нашего придурочного королька охранять будут и его богатеньких жополизов.
— Левир не такой! — огрызнулась Анели.
— Наивная пигалица, — рассмеялся Фран.
Зашелестела листва, словно при сильном ветре, и тут же закричала веснушчатая женщина. Странное красноватое дерево держало ее массивными ветвями, будто лапами. В коре появилась огромная продольная трещина. Ствол распахнулся, и дерево запихало женщину внутрь, как в гигантскую пасть. В воздух ворвался запах чего-то гниющего. Толстуха отчаянно визжала на болезненной высокой ноте, но древесные уста захлопнулись и крик стал приглушенным, едва слышным. Что-то чавкнуло, послышался влажный хруст и вопль оборвался.
***
— Ты не говорил, что у тебя есть брат, — сказал Бруснир, спускаясь на первый этаж по широкой лестнице с резными перилами.
— Знаешь, ты мне тоже по вечерам душу наизнанку не выворачиваешь, — парировал Шаймор.
— Возможно, но это же все-таки семья.
— У меня уже много лет нет семьи. И не я в этом виноват.
— Это не мое дело, но зачем было так тщательно их скрывать и строить из себя сироту?
— Отстань, Бруснир, у нас хватает забот помимо этого… — отмахнулся Шаймор и, помолчав, добавил. — Я оказался не таким, каким они хотели меня видеть.
— Рубашечку с оборочками не пожелал носить? — улыбнулся Бруснир и прервал сам себя. — Внизу подвал, пойдем, посмотрим что там.
Дверь в подвал оказалась заперта. Бруснир собрался выбить ее заклинанием, но Шаймор остановил его:
— Погоди, я принесу ключи. Что ты, как дикарь?
Бруснир пожал плечами и остановился.
Шаймор вернулся спустя несколько минут со связкой ключей:
— Отнял у братца. Раз он держал их при себе, значит, в подвале что-то есть. Что-то не для наших глаз.
Тяжелая дверь оказалась заперта на два замка и засов. Внутри воины увидели длинный пустой коридор с многочисленными дверьми по обеим сторонам. Вальдары медленно и тихо проверяли комнату за комнатой, держа мечи наготове. Ничего особенного им не попадалось: бочки с вином, вяленая рыба, окорока. Несколько комнат сплошь заставлены мешками с мукой и крупами.
Бруснир приоткрыл очередную дверь и замер — внутри стояли ворлоки. Они словно спали, не шевелились, не издавали своих клокочущих звуков. Просто стояли, повесив морды к полу. Бруснир насчитал пятерых и жестом показал Шаймору сколько их. Шаймор спросил беззвучно, одними губами: