Безумцы (илл. Н. Кривова)
Шрифт:
– Я узнал господина адмирала Канариса, – безучастно сказал Бретмюллер. – Адмирал желает допросить меня? Я готов сказать все, что знаю.
– Отлично! Вы продолжите свой рассказ, вам зададут вопросы. Но сперва следует пообедать.
Бретмюллер покачал головой.
– Не могу, – прошептал он. – Меня мутит при одном виде пищи. Я не буду есть.
– Хорошо, подкрепитесь позже. Не желаете ли сигарету? Тоже нет? Очень жаль. Я принес вам египетские сигареты, самые лучшие. Курите, сегодня можно!
Бретмюллер вновь покачал головой.
Абст выкатил
– Приступаем, – сказал он. – Итак, вы всплыли в гроте. Что случилось в дальнейшем? Не торопитесь, подробнее опишите грот.
– Да, грот… – Бретмюллер поморщился, хотел было поднести руки к голове и обнаружил, что они забинтованы. – Что это? Что с моими руками.
– А вы ничего не помните? – небрежно спросил Абст.
На лице больного отразилось усилие мысли. Но вот Бретмюллер вздохнул, устало качнул головой.
– Не помню, – проговорил он. – Обрывки каких-то кошмаров. Будто бежал, бил обо что-то руками, рвался… Нет, ничего не могу связать. Что же со мной случилось? Неужели снова буйствовал?
– У вас был кризис. Вы пытались разбить кулаками вот эту стену. К счастью, кризис миновал. Поэтому-то вы так слабы. Это естественно: организм изо всех сил боролся со страшным недугом. Боролся и победил!
– Значит, я буду жить?
– Разумеется, – бодро сказал Абст. – Но начинайте свой рассказ. Господин Канарис очень занят, он должен спешить в Берлин.
– Мне трудно. – Бретмюллер сделал длинную паузу. – Очень хочется спать…
Абст встал. Он был встревожен. Поймав на себе взгляд Канариса, едва заметно кивнул. Это означало: «Торопитесь!»
– Вам удалось осветить грот? – быстро спросил Канарис. – Как он выглядит?
– Мы применили переносный прожектор.
– Как он выглядит? – повторил Канарис. – Грот велик? Какой высоты своды? Есть ли расщелины в стенах, пустоты, туннели?
– Грот колоссален. Своды теряются в темноте. Оттуда свисают сталактиты. Их множество. С некоторых стекает влага.
– Стены грота отвесны?
– Кое-где они спускаются к воде полого. Будто откосы.
– Так что из воды можно выйти?
– Да. Там, по крайней мере, два таких места. Мы и воспользовались ими. Я излазил все вокруг – искал выход из подземелья. Поиски продолжались более суток. Было обнаружено много больших полостей в стенах, своего рода пещер в пещере.
– Есть и сквозные?
– Пещер много, но сквозных не нашел. Полость наглухо закупорена.
– Как же вы оказались на воле?
– Выплыл через тот самый подводный туннель. У меня был аварийно-спасательный респиратор.
– А с какой стороны он начинается?
– Туннель?
– Да. Откуда вход в грот?
– С зюйда.
– То есть с противоположной стороны… Я хочу сказать: база находится к норду от скалы?
– Да. – Бретмюллер помолчал, как бы собираясь с мыслями. – Теперь я должен рассказать и о другом… Господин адмирал, что вам известно об американском воздушном лайнере «Спид», который двадцать седьмого октября прошлого года вылетел из Пирл-Харбора в Калифорнию? Вылетел и не прибыл к месту
Канарис вздрогнул, рывком наклонился к больному.
– Боже милостивый, – проговорил он хриплым от волнения голосом, – каким образом узнали вы об этой машине?.. Вы были в океане, за тысячи миль от базы, с молчащей радиостанцией. Да отвечайте же, Бретмюллер!
– Я не мог пользоваться передатчиком, это так. Но никто не запретил мне слушать эфир.
– Чепуха, – вскричал Канарис, – в эфире о самолете не было сказано ни слова!
– Я слышал голос самого «Спида».
– Но каким образом? Да не тяните, Бретмюллер, скорее выкладывайте все!
Больной внезапно побледнел. Его голова упала на подушки. Дыхание с шумом вырывалось из широко раскрытого рта. Казалось, он испытывает удушье.
Абст схватил баллон с кислородом, приоткрыл вентиль и направил раструб шланга в лицо моряку. Бретмюллер стал успокаиваться. Канарис смотрел на него не отрываясь. Мысль адмирала напряженно работала. Он силился восстановить в памяти все связанное с полетом и исчезновением «Спида», чтобы быть наготове, когда моряк оправится и можно будет продолжать разговор.
Пирл-Харбор! Крупнейшая военно-морская база Соединенных Штатов Америки на Тихом океане. Германская военная разведка не жалела усилий, чтобы побольше узнать обо всем, творящемся непосредственно в гавани базы, на стоянках кораблей в аванпорте, в двух сухих и плавучих доках, в секретных лабораториях, на верфях, на аэродромах Эва, Хикэм, Форд, Каноэха, Уилер, в офицерских и матросских клубах Пирл-Харбора и всего острова Оаху, где расположена база.
К весне 1938 года усилия абвера стали приносить первые результаты. На Гавайях – сперва в Гонолулу, а затем и на Оаху – обосновались резидентуры германской разведки. И вскоре ведомство Канариса получило информацию: на торпедном полигоне атолла Мидуэй ведутся особо секретные работы. Группа исследователей и инженеров артиллерийского управления морского министерства США экспериментирует с торпедой нового образца. Еще через некоторое время агенты абвера уточнили: секрет касается не самой торпеды, главное – ее взрыватель. Работы в зачаточном состоянии, дело пока не ладится, но идея, положенная в основу новинки, многообещающа. Новый взрыватель, когда он будет отработан, соединит в себе преимущества многих лучших образцов аналогичных устройств.
Это было все. Дальше абвер не продвинулся ни на шаг. Видимо, контрразведка американцев почувствовала неладное: внезапно работы были перенесены на атолл Уэйк. А туда агенты Канариса не смогли проникнуть.
На новом месте работы продолжались еще месяца два, после чего группа исследователей получила приказ отправиться в Соединенные Штаты.
Добыча явно ускользала из рук немцев: за океаном было бы еще труднее подобраться к новинке американцев.
Шпионы абвера установили, когда и на каком самолете улетают исследователи. Оказалось, что летит вся группа, в самолет будет погружено оборудование и основная документация, связанная с военной новинкой американцев.