Безумие Короля
Шрифт:
— Держись поближе. Если что, я прикрою, — коротко произнес он, кивнув ей.
– ------------------The Pretty Reckless — Oh My God--------------------------------
Тут же Лорен заметила Дино и Ваньку — они спешили на помощь Эффи, которую уже не спасали ее ведьминские фокусы и опасные приемы. Эффи, сунувшись в самое пекло, оказалась в западне, устроенной оборотнями вампирам, и поэтому попала в чужую перепалку, пытаясь спасти свою пятую точку. Ей пришлось отстреливаться от всех сразу фиолетовыми искрами, и в этой неразберихе она наткнулась
— Эф! О боже! — он схватил ее, прижав к себе, и торопливо потащил из эпицентра драки. Увидев девушку, оборотни решительно ринулись к ней, подумав, что Демонтин хочет убить ее, но тот остановил их, выставив вперед ладонь, и оборотни сразу поняли, кто она и отступили. Демонтин недовольно встряхнул девушку и воскликнул: — Зачем ты здесь?? Тебя же могут убить!
— Ну и что? — крикнула она в ответ, и тут же пригнулась, потянув и Демонтина за собой — над их головами пролетел огромный и тяжелый топор, что немало удивило Демонтина, — Мы сражаемся или как?!
Оборотень удивленно хмыкнул и, выпрямившись, покачал головой, гордо потрепав ее по голове:
— Моя девочка!
Рядом с ними, спиной к спине встали Дэни с Богданом, так и не разлучавшиеся друг с другом, и как одно целое, отражали атаки желтыми и белыми искрами, не забывая громко язвить.
— На, получай, гнида! Вот так тебе! Ну что, скушал? — нагло улыбалась Дэни врагам, чем немного даже беспокоила Богдана, и тут же мельком взглянула на Демонтина и Эффи, — Ты посмотри, голубки встретились! Праздник! А вот на тебе, зараза!
Вампиры, оборотни и маги, сунувшись к ней, получали такие ранения, на которые даже Богдану, Эффи и Демонтину было жутко смотреть — повсюду была кровь, трупы, но у них не было времени на то, чтобы чему-то удивляться, со всех сторон их окружали, и с каждой минутой их словно становилось все больше. Богдан же, поймав волну своей любимой, уже раздавал люлей своим обидчикам, используя всю свою магическую силу.
Как раз незадолго перед этим, еще не решившись кинуться в самый эпицентр драки, Дэни с Богданом помогали Василисе, которая так сильно увлеклась поражением своих врагов с помощью своей силы, что даже не заметила, как ее и Раймона, подойдя сзади, кто-то незаметно лишил чувств. Богдан и Дэни успели вовремя, прикрывая их, и Велимонт, приведя их в чувство, поспешил вернуться к Лорен.
Василиса же принялась за свое — она снова рисовала на руке оружие, материализовывая его, или рисовала кого-то из врагов, убивая их самыми изощренными способами, которым даже Раймон поражался. Ему ничего не оставалось, как только защищать ее со всех сторон, пока она занята тем, чтобы защищать других.
Велимонт же, вернувшись, не обнаружил Лорен на месте, и почувствовал, как внутри него начинает закипать ярость. Было только два варианта — или ее уже нет, или кто-то все же защитил ее. От беспомощности он не мог ни думать, ни соображать — а только убивать. В нем внезапно проснулось то самое чувство, которое давно уже покинуло его, как он думал — теперь он понимал, что оно лишь дремало в нем все эти долгие годы. Все, кто попадался ему на пути, падали, как кегли — и хорошо еще, что он понимал, где свои, а где нет. Дорога, которую он прокладывал к Лорен, чувствуя, что она где-то рядом, пролегала из трупов,
– -------------------The Rigs — Devil's Playground---------------------------------
— Лорен!!!
Лорен, тут же услышав его, беспокойно завертелась в поисках Велимонта, но и рост, и сама толпа не позволяли ей что-либо увидеть. Вокруг был такой хаос и разруха, что невозможно было хоть что-нибудь понять. Все хотели крови — на нее нападали без перерыва, и вокруг летали искры — она же в ответ отстреливалась своими оранжевыми искрами, которые почему-то уже становились черными, что немного пугало ее.
И вдруг прямо перед ее глазами пролетели зеленые и голубые искры — такие знакомые, искры Дино и Ваньки. Они не защищали ее, они сами пытались защититься. Они снова встретили свою давнюю знакомую — маленькую четырнадцатилетнюю Рено, невинную с виду девочку из Франции, которая на самом деле была беспощадным и кровожадным вампиром. Она же пыталась отомстить Дино за их последнюю встречу в Трансильвании, только почему-то искры на нее совсем никак не действовали. Пока их обоих спасали только змеиная ловкость, координация и отличное владение холодным оружием.
На помощь им пришли Балор и Кэтрин, уже порядком вымотавшиеся, но все еще живые. Это обрадовало Лорен — значит, не все ее друзья пострадали. Балор с Кэтрин сумели обезоружить Рено и вырубить, свернув ей шею, но оставили ее в живых из своих собственных принципов. Но тут же им и самим пришлось защищаться — дорогу им преградил тот самый некромаг, который однажды пытался помешать Балору и Маре добраться до тела Арта. Сама же Мара вместе с Равеном находилась неподалеку, но предпочитала не ввязываться — они с Балором теперь были по разные стороны.
В бесполезных попытках отыскать Велимонта, Лорен вдруг отчаялась, расталкивая уже всех своих врагов, и, тут же, внезапно схватившись за голову, подняла лицо к небу и изо всех сил крикнула, породив огромную ударную волну, поразившую всех врагов, кто находился поблизости. Ее крик разлетелся по всему кладбищу, и все вдруг на несколько мгновений остановились, с ужасом глядя на нее и тела врагов у ее ног, и она убито осела на землю, уставившись туда, где снова разразилась битва не на жизнь, а на смерть.
Вампиры и оборотни хлынули еще сильнее и яростнее, чем прежде. Теперь уже никто никого не жалел — все наносили друг другу смертельные удары, больше не забавляясь. Она даже не попадала под перекрестный огонь — к ней никто не смел больше сунуться. Вокруг нее будто образовалась мертвая зона. Но теперь даже друзья не нуждались в помощи — Лорен наблюдала со стороны за тем, как жестоко они расправляются с врагами и не могла пошевелиться.
Она никогда не видела настолько жестокой битвы — слишком долго они с Велимонтом скрывались и убегали от всего мира. Друзья, отдуваясь за них, жили в таком жестоком мире полгода, и теперь она видела, что из этого в итоге получилось. Повсюду царил хаос, друзья убивали врагов, не колеблясь, и это чертовски пугало девушку, как и то, на что она сама была способна.