Безумие
Шрифт:
– На счёт «раз»? – спрашиваю я.
Он кивает, после чего я начинаю обратный отсчет от трёх. Стараюсь сильно не задумываться о последнем разе, когда я так считала с Адамом, и о всех постыдных вещах, которые последовали за этим. На раз я залпом выпиваю напиток, и он разливается пламенной рекой с кончика языка до пупка. Глаза слезятся. Я оглядываюсь и вижу, что Адам всё ещё держит полный бокал и ухмыляется мне.
– Ты тоже должен выпить! – возмущаюсь я, мои горло и глаза полыхают дьявольским огнем.
– Уверена, что не хочешь абсолютно потерять
– Адам! – ругаюсь я, отодвигая его. Мой хриплый голос – свидетельство крепости напитка.
Адам смеется и вздыхает, подготавливаясь к коктейлю. Запрокидывает голову и одним быстрым движением опустошает бокал с янтарной жидкостью.
– Боже милостивый, – давится он, ставя бокал на стол, и энергично мотает головой взад-вперед, словно сможет вытрясти этот ядовито-жгучий привкус.
– Если это не заставит тебя забыть его, то я не знаю, что в силах это сделать!
К моменту возвращения Шона домой мы с Адамом совершенно пьяные. Я демонстрирую разбитые костяшки Адама, пока он рассказывает историю о том, как разбил лицо Брейди, и мы оба смеемся, как ненормальные. Даже когда я узнаю, что Джоэль спит на их диване, и мне придется ночевать с Адамом – я слишком пьяная и уставшая, чтобы возражать. Забираюсь под одеяло, ощущая, как мое отяжелевшее от алкоголя тело проваливается в матрас. Адам, оставив меня наедине с тишиной, всё ещё находится в гостиной с Шоном и Джоэлем.
Мне не удается остановить воспоминания о Брейди, и они заполняют мои мысли, сбегая солеными слезами на подушку Адама. Я считала, что покончила с ним, но от этого не стало менее больно видеть его с той же девушкой снова.
Когда чуть позже Адам ложится рядом со мной, я отчаянно пытаюсь не всхлипывать, но вместо этого в конечном итоге икаю.
– Он этого не стоит, Персик, – произносит Адам, глядя мне в глаза.
Бледный лунный свет освещает сосредоточенное выражение его лица, мой голос срывается, когда я произношу:
– Знаю.
Адам вздыхает, и я в конце концов всхлипываю. После долгого молчания он поднимает руку, одеяло сползает, и нас больше ничего не разделяет.
– Иди сюда.
– Зачем? – взволнованно интересуюсь я. Хочу быть ближе к нему. Отчаянно. Но из-за нервов, вместо того, чтобы сократить между нами расстояние, я открываю рот.
– Потому что собираюсь обнять тебя.
– Ты собираешься обнять меня?
Адам кивает.
– Зачем?
Он замолкает на мгновение, а затем произносит:
– Персик?
– Да?
– Перестань задавать вопросы и просто иди сюда.
Пока я борюсь с собой, Адам в ожидании держит одеяло. Я осторожно, сантиметр за сантиметром, передвигаюсь по кровати и прижимаюсь к нему, а он обнимает меня. Не знаю, куда деть руку, так что тоже обнимаю его, прижавшись ладонью к спине. После чего мы просто лежим, обнявшись.
Адам тяжело вздыхает, и я поднимаю на него глаза.
– Что?
– Ничего, – отвечает он, не глядя на меня. – Спи.
Я придвигаюсь ближе, пытаясь устроиться поудобнее, и Адам крепче
Глава 22
Следующим утром я просыпаюсь в объятиях Адама, что весьма приятно и вызывает все виды бабочек в моём животе, пока не осознаю, что всё наше обучение не принесет никакой пользы, потому что мы просто колоссально, чертовски опаздываем.
– ДЕСЯТЬ СОРОК?!
Я так быстро выскакиваю из кровати, что мои ноги запутываются в простынях, из-за чего я спотыкаюсь, прыгаю и едва не целую пол.
– Неудивительно, что ты всегда опаздываешь!
Когда Адам не реагирует и просто лежит, глядя на меня, я срываю с него одеяло (не беспокоясь о том, что он в одних лишь трусах) и хватаю за руку, поднимая на ноги.
Он улыбается, пока я разглагольствую о том, что ему нужно пулей одеваться, потому что я не ради удовольствия все выходные вкалывала. Уверена, я выгляжу безумной – отчаянно жестикулирую одной рукой, а другой в это время цепляюсь за шелковые, огромные спортивные шорты, которые одолжила у Адама для сна.
Шорты практически спадают с моей талии, когда я сопровождаю Адама к шкафу и быстро выбегаю из комнаты. Лечу к своему чемодану, оставшемуся в гостиной, поспешно раскрываю его и достаю помятую пару джинс. Нет никаких признаков присутствия Джоэля или Шона, когда я бегу в ванную и переодеваю штаны. Квартира Адама находится в десяти минутах от университета. Если сравнить это время и то, сколько нам потребуется, чтобы дойти до класса, мы едва успеваем. А если он ещё раз опоздает…
Когда я выхожу из ванной, Адам уже полностью одет в черные джинсы и темно-серую футболку с V-образным вырезом. Его запястья украшены кожаными и резиновыми браслетами, которые он никогда не снимает. Адам достает чашку из кухонного шкафа. На столе стоит полный кофейник теплого кофе – полагаю, Шон приготовил, – но у нас времени на кофе столько же, сколько и на готовку яичницы с беконом и тостами, и, черт возьми, на трехъярусный торт, раз уж мы об этом заговорили.
– Нет, нет, нет, – восклицаю я, выхватывая чашку из руки Адама и ставя её на столешницу.
Он дуется, глядя на кружку, словно она несет в себе тайну вечной жизни.
– Серьезно?
– Я куплю тебе кофе после теста! – настаиваю я, кружа позади него и толкая к двери.
Парень смеется и позволяет мне шаг за шагом подталкивать его. На выходе я перекидываю рюкзак через плечо, после чего хватаю Адама за руку и тяну в коридор. Когда я отпускаю его, он обратно кладет свою ладонь в мою и крепко сжимает.
– Думаю, нам лучше поторопиться, – произносит он, игриво улыбаясь, после чего начинает бежать и тянет меня за собой. Взявшись за руки, мы мчимся мимо лифта, четыре лестничных пролета вниз и через парковку. Адам прыгает за руль Camaro и заводит двигатель, закидывая руку на мой подголовник.