Безумная погоня Оза

xl7ne9

— Если бы я могла войти в систему университета, я бы могла просмотреть файлы и… — рискнула предположить Мэдисон.

Алекса внезапно обернулась. Её мозг гудел от того, что только что сказала Мэдисон.

— Файлы. Файлы. Файлы. Подождите. Доктор Йеру, если бы студенту сообщили о плохом поведении или о чём-то, что он сделал, где бы были эти файлы?

— Данные о студентах инженерного факультета хранятся в кабинете председателя, который на протяжении многих лет не один и тот же, но секретарь может знать об этом, а также в кабинете декана Инженерного факультета, — ответила

она.

— Пойдёмте, доктор Йеру, Джен, офицер Мультц. Остальные оставайтесь здесь, — приказала Алекса. — Давайте сначала попробуем декана колледжа. Это может быть один из случаев, требующих внимания декана.

— Я знакома с деканом инженерного факультета, доктором Басом. Гениальный человек. Надеюсь, он у себя в кабинете, — сказала доктор Йеру.

Удача сопутствовала им, так как доктор Бас был там и был очень любезен. Его уважение к доктору Йеру было равно её уважению к нему. Во время знакомства Джен и офицер Мультц показали свои удостоверения личности, которые, как они полагали, Алекса привела их именно для этого. Это было официально, и если у них будут доказательства, они, без сомнения, должны быть приемлемы в суде. Алекса объяснила расследование и ситуацию доктору Басу.

— Понятно. Смутьяны. Хуже всего те, кто пытается взорвать что-то, — прокомментировал он. — Я попрошу секретаря откопать записи. — Он продолжил звонить ей на свой стационарный телефон. Он также попросил её принести им прохладительные напитки, хотя его посетители отказались. — Просто чтобы отвлечь вас, пока вы ждёте. — Его доброта была достаточно освежающей.

Поэтому они все жевали чипсы и печенье.

— Доктор Бас, какая у вас специальность в инженерии? — спросила Алекса.

— О, Алекса, он знает все области инженерии. У него три диплома, — ответила доктор Йеру, чтобы скрыть неловкое невежество в отношении своего прошлого.

— Спасибо, доктор Йеру. Но, честно говоря, я не склонен хвастаться. Но есть ли конкретная причина, по которой вы спросили это, детектив Кроу? — Его восприятие было столь же быстрым, сколь и умным.

— Детектив тоже ничего. На самом деле, да, я просто подумала, не могли бы вы стать экспертом по идентификации частей беспилотника и бомб. Нам он действительно нужен на случай, если мы получим ордер на обыск в определённом месте.

— Ну, да, я знаю эти части. О какой большой части мы здесь говорим?

— Мы пока не знаем. Может, они и маленькие. Но, возможно, вам придётся выковыривать их из кучи мусора, — пожала она плечами.

— Это сложно. Я готов помочь полиции, но не могу гарантировать 100%-ную уверенность в идентификации. А вы говорили, что это может помочь в деле об убийстве доктора Лунара? — Алекса этого не сказала, но кивнула в ответ, увидев, насколько проницателен этот человек. — Тогда я в деле. Он был хорошим человеком. Я слушал его лекции о культах. Тщательные и увлекательные. Я помогу. — Он сказал это с решимостью и глубоко внутри себя, с убеждённостью, чтобы отдать справедливость падшему коллеге, который был учёным, делающим то, что было правильно для общества.

Его секретарь постучала в дверь и заглянула:

— Декан Бас, я просмотрела записи компьютера, их предостаточно, чтобы

распечатать. Вы хотите, чтобы я сходила на склад за папками или я могу показать свой компьютер?

В её тоне явно чувствовалось отвращение к рытью кладовой, что было разумно, поскольку никто не захочет копаться в многолетних папках. Алекса быстро ответила перед деканом.

— Пожалуйста, мы бы предпочли взглянуть на ваши компьютерные данные.

Она выглядела облегчённой, даже благодарной, и кивнула Алексе с улыбкой.

Доктор Бас тоже улыбнулся и дал Алексе, Джен и офицеру Мультцу свою визитную карточку. Они поблагодарили его, разбив лагерь в зоне его секретаря. Она отобразила экран своего компьютера на телевизоре, чтобы посетителям было легче видеть и читать. Алекса запросила нарушения, касающиеся изобретений, таких как бомба и, возможно, летающие объекты, теперь известные как дроны. Секретарь прокрутила заголовки 12-летней давности, как и просила Алекса. Было много дисциплинарных мер за угрозы и драки. Затем они прошли 11 лет назад, помимо обычных, санкции были вынесены за пьянство и грубое поведение.

Затем было 10 лет назад, с дополнительными правонарушениями, такими как записи секса, попытки шантажа и безрассудное поведение, приведшее к несчастным случаям с другими. Алекса просмотрела полные отчёты по этим случаям. Теперь, 9 лет назад, студент был исключён.

— Погодите-ка, за все эти нарушения правил этих нарушителей отстранили на некоторое время и дали испытательный срок, а этого студента исключили, — заметила Алекса.

Секретарь открыла полный отчёт, и они прочитали его на экране телевизора. Он физически боролся со своим профессором из-за дизайна. Получив предупреждение, студент казался пассивным на занятиях, но профессор предупредил декана (тогдашнего), что студент принёс тротил для эксперимента в классе, поэтому профессор пришёл к выводу, что он строит бомбу. Он чувствовал угрозу и боялся за безопасность своего класса. Профессор подал иск против студента. Администрация проголосовала за его исключение на основе доказательств и свидетельских показаний его однокурсников.

Имя студента было Кинтар Дейси Каскелл.

На старой фотографии в удостоверении личности был изображён парень с тонким лицом, острым носом, длинными светло-каштановыми волосами и тонкими губами. В целом он был бесстрастен, но его светло-карие глаза были напряжёнными, как будто бросая вызов камере.

— Что случилось, Алекса? — Джен заметила, как напряглись челюстные мышцы её подруги — признак того, что она скрежещет зубами.

— У вас есть другие его фотографии? — спросила Алекса, пытаясь сохранить спокойствие.

Секретарь посмотрела на другие файлы, содержащие инженерную деятельность. Это были снимки толпы, но их было достаточно, чтобы опознать его, стоящего отдельно от групп.

— В каком году его исключили? — спросила Джен.

— Каскелла третий год, — ответила секретарь.

— Вы его знали?

— Вовсе нет. Я увидела его только тогда, когда его дело было передано декану. Он был спокоен. Но те, кто присутствовал на слушании, сказали, что он произнёс гневную речь, — сказала секретарь.