Безумная психиатрия
Шрифт:
Будь на дворе 1937 год, проблем с такого рода смутьянами не возникло бы; все случилось бы по известному правилу: нет человека — нет проблемы. Но в 1967 году легче и удобнее было таких бунтарей назвать психически больными, умышленно перемешивая их с настоящими душевнобольными, и получить добро от ЦК КПСС на заключение их в психиатрические больницы. И ведь в виду имелись не только политически инакомыслящие граждане, но и те, кто сражался просто за справедливость в обычной жизни против самодуров — руководителей предприятий, организаций и т. п. и кого они при поддержке угодливой «общественности» загоняли в психушки. Но об этой народной трагедии речь еще впереди.
Я полагаю,
Предложенная идея «четверки» о развитии сети психиатрических учреждений пришлась по душе ЦК КПСС. 6 октября 1967 года секретариат ЦК КПСС, на котором присутствовали Суслов, Устинов, Кулаков, Пельше, Капитонов и Данилов, рассмотрел записку Андропова. В выписке из протокола № 35/13с заседания секретариата ЦК значилось:
«1. Поручить Госплану СССР подготовить и в двухмесячный срок внести в СМ СССР предложение о дополнительных капитальных вложениях на 1968–1970 гг. для строительства новых и расширении имеющихся психиатрических больниц…
2. Поручить Советам министров РСФСР и УССР, Моссовету, исполкомам Ленинградского и Киевского областных и городских советов депутатов трудящихся изыскать дополнительные площади для переоборудования их под специальные психиатрические учреждения (имеются в виду тюремные психиатрические больницы МВД СССР) и безотлагательно решить вопрос о госпитализации проживающих в Москве, Ленинграде и Киеве психически больных граждан, со стороны которых возможны общественно опасные действия (выражаясь языком современных силовых министров, предполагалась «зачистка» этих граждан, дабы они не портили репутацию искусственно созданных городов — «визитных карточек» СССР)».
В подписном протоколе первым «за» расписался М. Суслов.
Данное постановление в определенной степени было реализовано, хотя МВД СССР, как и многие другие ведомства в советское время, испытывало немало трудностей с капитальным строительством.
В результате приступили к разработке проектно-сметной документации на строительство крупной больницы специального типа в Новосибирске. При изоляторе тюрьмы в Орле к 1970 году организовали психиатрическую больницу на 320 коек, еще две такие же больницы в Костроме и в Кировской области, а также психиатрическое отделение при Ухтинской больнице УВД КомиАССР.
Таким образом, к 1970 году количество коек для содержания душевнобольных в тюремных психиатрических больницах МВД СССР увеличилось на 595 и составило 5425.
Психиатрический ГУЛАГ, словно раковая опухоль, начинал медленно разрастаться.
Госпитализация же так называемых психически больных граждан в трех крупнейших городах страны до 15 октября 1967 года означала изоляцию от общества наиболее активного слоя бунтовавшей интеллигенции. Именно начиная с этого года и далее, по свидетельству В. Буковского, в психиатрические больницы заточается большое число его друзей и единомышленников, и среди них Григоренко, Файнберг, Горбаневская и др. (см.: Русская мысль. 1996. № 4108. 11–17 янв.).
«СЕКРЕТНЫЕ» ОПАСЕНИЯ ГЕНЕРАЛА Н. ЩЕЛОКОВА
Руководство КПСС и советского правительства не могло не знать некоторой негативной реакции западной общественности
Но очень уж не хотелось отказываться от карательной психиатрии как удобного власть предержащим метода расправы с теми, кто подтачивал идейные основы тоталитарного советского государства. Казалось бы, найдено оптимальное средство расправы с «бунтовщиками», внешне обставленное атрибутикой гуманности. Объявляя неугодных людей невменяемыми, можно было, не отдавая их под суд, без привлечения внимания мировой общественности и связанного с этим шума, изолировать в психиатрических больницах, при всяком возможном случае заявляя, что в СССР исповедуется самая либеральная концепция права, поскольку она рассматривает правонарушителя скорее как больного, которого следует лечить, чем как преступника, подлежащего уголовному наказанию.
К тому же ни правительства ведущих стран мира, ни тем более Всемирная психиатрическая ассоциация (ВПА), членом которой стало Всесоюзное общество психиатров, не предъявляли руководству СССР претензий по поводу использования им психиатрии в политических целях.
И все же среди руководителей СССР были люди, понимавшие, что мировой скандал по поводу систематического и жестокого подавления инакомыслия средствами психиатрии, да еще содержания так называемых душевнобольных в психиатрических тюрьмах специального типа МВД СССР — уникального явления в международной психиатрической практике — обязательно произойдет. К числу таких людей относился неординарный министр внутренних дел СССР Н. Щелоков.
Он наверняка был далек от мысли воспрепятствовать антигуманной изоляции от общества в психиатрических больницах политических противников социалистического строя, но, стремясь избежать возможной политической конфронтации СССР с мировым капиталистическим сообществом по этому поводу и одновременно преследуя ведомственные интересы (тюремные психиатрические больницы стали головной болью руководства МВД СССР), Н. Щелоков постоянно склонял различные заинтересованные ведомства к мысли о необходимости передачи тюремных психиатрических больниц МВД в ведение Минздрава СССР, тем более что тогдашний министр здравоохранения Петровский постоянно напоминал руководству МВД о вопиющих нарушениях «социалистической законности» во вверенных ему тюремных лечебницах.
Из письма министра здравоохранения СССР Петровского министру внутренних дел СССР Щелокову от 5 декабря 1972 года:
«В Черняховской и Казанской психиатрических больницах специального типа не соблюдаются элементарные условия содержания душевнобольных. Имеется много палат, где содержится по двое больных. Палаты круглосуточно заперты. Отсутствуют помещения для дневного пребывания. Нет специально оборудованных туалетов.
Длительное пребывание психически больных людей в закрытых больных палатах способствует развитию у них больничного слабоумия».
Н. Щелоков в долгу не остался и откликнулся письмом следующего содержания:
«Учитывая, что психиатрические больницы специального типа не являются исправительно-трудовыми учреждениями, а также местами предварительного заключения и в них содержатся душевнобольные, освобожденные из-под стражи, МВД СССР считает, что эти больницы должны находиться в Минздраве СССР».
Петровский, как глухарь на току, упоенно внимающий только своей песне, отвечает своему оппоненту так: